Горе - [2]

„А зовут меня Судьбою-счастием

Твоего родного брата старшего.

Он баклуши бьет; а я тем временем

На него без устали работаю“.

„А мое куда же Счастье делося?“

„А твое вон под кустом лежит;

Под кустом лежит да без просыпу спит“.

„Погоди ж ты! — говорит мужик. —

У меня небось еще напляшешься“.

Взял он, тут же плетку знатную

Срезал с дерева ракитова

Да как вытянет ленивца по боку!

Пробудилось Счастье, разбранилося:

„Что дерешься-то, за что про что?“

„А за то, что люди добрые

Землю пашут знай, в поту лица,

А тебе и горя мало: растянулося,

День-деньской без дела проклажаешься“.

„Да коль ваше дело-то крестьянское

Не по нраву мне, не по сердцу?

Хоть на месте разрази сейчас —

Не могу пахать, и только!“

„Что же можешь ты?“

„Торговать могу. Займись торговлею.

Батраком, увидишь, не нахвалишься“.

„Хорошо сказать: займись торговлею!

Да на что ее вести-то, коль и гроша нет?“

„А продай домишко свой; что выручишь —

В оборот пусти: вернешь сторицею“.

„Так ли, ой ли?“ —

„Верь не верь, как хошь“.

И махнул рукой мужик, послушался:

Все свое хозяйство деревенское

С молотка распродал до иголочки,

Перебрался в город и на выручку

Торговать тихонько, помаленьку стал.

Что ни купит, ни продаст — все с прибылью,

Загребает денежки лопатою.

Вот и дом себе построил белокаменный,

Зажил в нем с семьей припеваючи.

И дошла тут весть о том до брата старшего.

Обуяла скрягу зависть лютая,

Сам собрался в город убедиться в том,

Смотрит: точно, дом в пять ярусов,

В дверь взошел — хоромы барские.

Облилося кровью сердце алчное,

Затаил в себе он злобу тайную,

Поклонился низко брату младшему,

Стал расспрашивать медовым голосом:

„Уж скажи-ка, братец, мне, поведай-ка,

Как из нищих ты да в богачи попал?“

И поведал тот по чистой совести,

Как к нему пристало Горе горемычное,

Как они с ним зиму нагулялися,

Как в лесу себе он начал яму рыть,

Да как Горе кстати подвернулося —

За него спустилось, улеглось туда.

Намотал себе то на ус старший брат,

Не простился даже с братом, а в телегу сел

И прямым путем поехал в темный лес.

„Дай-ка, — думает, — я Горе выпущу:

Пусть-ка брата снова разорит дотла“.

Своротил с могилы камень в сторону.

Наклонился только: там ли все еще?

А оно к нему уж мигом на спину.

„А! — кричит, — попался! не уйдешь теперь!“

„Что ты, Горе! — завопил мужик. —

Это брат ведь засадил тебя,

Я тебя, напротив, выпустил.

Ты ступай к злодею, разори дотла…

«Рассмеялось Горе на ту речь в ответ.

„Нет, любезный, не пойду к нему!

Он ведь злющ, похоронил меня,

Ты же добр, на волю выпустил;

Ввек тебя за это не покину я“.

И сдержало Горе слово: на спине его

Навсегда засело крепко-накрепко;

И пошло его хозяйство деревенское

Вкривь и вкось: немного времени —

Разорило Горе богача вконец.

Так-то сказывают сказку люди старые

Молодым про Горе горемычное.

1904