Гордость и предубеждение - [115]

Не желая признавать, сколь переоценена ее дружба с г-ном Дарси, Элизабет так и не ответила на длинное тетушкино письмо, но теперь, будучи в состоянии сообщить то, что определенно г-жу Гарднер порадует, Элизабет едва ли не со стыдом сообразила, что дядюшка с тетушкой уже лишены трех дней счастья, а потому немедля написала следующее:

Я бы поблагодарила Вас раньше, что и следовало сделать, милая моя тетушка, за Ваше длинное, любезное, весьма удовлетворительное повествованье, но, сказать правду, я слишком сердилась и не могла писать. Вы предположили более, нежели поистине существовало. Но теперь предполагайте сколько угодно, дайте волю фантазии, дозвольте воображенью Вашему отправиться в любой полет, куда дозволяет предмет, и Вы не можете серьезно ошибиться, если не представите себе разве только, что я уже замужем. Напишите мне вновь поскорее и похвалите его гораздо больше, нежели в прошлом письме. Я снова и снова благодарю Вас за то, что мы не поехали на Озера. Что за глупость, зачем я сего желала? Ваша идея насчет пони восхитительна. Мы станем кататься по парку каждый день. На земле нет человека счастливее меня. Быть может, кто-нибудь говорил так и прежде, но никто не был при этом столь справедлив. Я даже счастливее, чем Джейн: она лишь улыбается, я же хохочу. Г-н Дарси с радостью уделит вам всю любовь на свете, кою способен отнять у меня. Всем вам предстоит Рождество в Пемберли.

Ваша, и т. д.

Письмо г-на Дарси к леди Кэтрин составлено было в ином стиле; и от обоих посланий отличалось третье, кое г-н Беннет послал г-ну Коллинзу в ответ на последнюю эпистолу.

Милостивый государь,

Должен еще раз побеспокоить Вас просьбою о поздравленьях. Элизабет скоро станет женою г-на Дарси. По возможности утешьте леди Кэтрин. Впрочем, на Вашем месте я бы держался племянника. Он способен даровать больше.

Искренне Ваш, и т. д.

Поздравленья юной г-жи Бингли брату в связи с приближающейся свадьбой оказались воплощеньем жеманства и неискренности. По такому случаю она даже написала Джейн, дабы выразить восторг и повторить все прошлые свои заверенья в привязанности. Джейн не обманулась, однако была тронута; вовсе не доверяя корреспондентке, Джейн невольно написала ответ существенно добрее, нежели та заслуживала.

Радость юной г-жи Дарси, получившей сходные вести, была искренна, как радость, с коей брат сии вести сообщал. Четыре страницы не могли вместить всего ее восторга и надежд, что невестка ее полюбит.

Прежде чем прибыл ответ от г-на Коллинза или же поздравленья Элизабет от его жены, семейство в Лонгборне прослышало, что Коллинзы самолично приезжают в Обитель Лукаса. Резоны сего скоропалительного путешествия вскоре стали очевидны. Леди Кэтрин столь безмерно взбесило содержанье племянникова письма, что Шарлотте, довольной подобным браком, не терпелось, пока гроза не миновала, убраться подальше. В такую минуту Элизабет искренне радовалась подруге, хотя, в протяженьи встреч с нею видя, как г-н Дарси страдает от хвастовства и раболепия мужа Шарлотты, Элизабет думала порою, что радость эта дорого ей обошлась. Г-н Дарси, впрочем, сносил сие с восхитительным спокойствием. Даже сэра Уильяма Лукаса, кой хвалил г-на Дарси за кражу ярчайшего брильянта графства и выражал надежды на частые встречи в Сент-Джеймсе, г-н Дарси выслушивал с пристойным самообладаньем. Даже если он пожимал плечами, сие происходило, лишь когда сэр Уильям скрывался из виду. Вульгарность г-жи Филипс оказалась еще одним — возможно, более тяжким — испытаньем его терпения; г-жа Филипс, как и ее сестра, пред г-ном Дарси трепетала и не являла ему фамильярность, кою вызывало благодушие Бингли; однако же, когда г-жа Филипс все-таки открывала рот, выходило у нее вульгарно. Почтенье к нему, хоть и унимало ее, вряд ли способно было придать ей элегантности. Элизабет как могла защищала его от назойливого вниманья прочих и неизменно старалась устроить так, чтобы его окружали она сама и те ее близкие, с коими он в силах был беседовать без огорчений; неловкость, всем этим порожденная, во многом лишила жениховство очарованья, однако оживляла надежду на будущее, и Элизабет с восторгом предвкушала время, когда они удалятся из общества, столь мало им обоим приятного, к роскоши и изысканности семейного круга в Пемберли.

Глава XIX

Материнские чувства г-жи Беннет были счастливо вознаграждены в тот день, когда она избавилась от двух самых достойных своих дочерей. Можно только гадать, с какой ликующей гордостью посещала она затем г-жу Бингли и беседовала о г-же Дарси. Ради семейства г-жи Беннет я бы с радостью поведала, будто выполненье краеугольного ее желанья и замужество стольких ее детей подействовали на нее до того благотворно, что на весь остаток жизни она стала разумной, приятной, сведущей дамою; впрочем, пожалуй, супругу ее, кой мог бы и не оценить семейные радости столь необычайного сорта, повезло, что она пребывала порою нервной и неизменно глупой.

Г-н Беннет безмерно скучал по второй своей дочери; его привязанность к ней выманивала его из дома чаще, нежели способно было что угодно иное. Он обожал ездить в Пемберли — особенно когда его менее всего ожидали.