Гордость и целомудрие - [89]

— Этот брак вообще никогда не был браком! — раздраженно парировал он.

— Разве не ты это предложил?

— А у тебя есть другие предложения? — Его низкий голос был полон скрытой угрозы. Алекс не в силах был совладать с неистовой страстью, охватившей его при виде этой женщины. Вот она стоит перед ним, разгоряченная, чуткая, напуганная всем, что ее окружает. Набожная английская леди, Джосс отчаянно пыталась держать марку перед толпой диких раскрашенных язычников…

И все равно он хотел ее так, как ни одну женщину в мире.

— У меня есть предложение закончить эту игру в шарады, — не своим голосом произнесла она. — Напрасно мы все это затеяли. Ты меня не хочешь…

— Черта с два я тебя не хочу! — взревел Алекс. Он поймал ее за руку и прижал к себе так неожиданно, что Джосс не успела и глазом моргнуть. Благодаря высокому росту ее тело могло показаться второй половиной тела Алекса — с такой точностью совпадали все их изгибы. Он готов был слиться с ней, как сливаются в одно русло два рукава реки.

Джосс слышала, как гулко бьется его сердце — или это ее сердце отвечало такой яростной, бешеной дробью? Она не могла говорить, потому что его губы припали к ее губам в жадном, грубом поцелуе, будто Алекс умирал от жажды, а Джосс была желанным глотком воды. Это совсем не походило на те легкие, игривые поцелуи, которыми он разбудил Джосс в их первую ночь.

Джосс уперлась ладонями ему в грудь, собираясь оттолкнуть что было сил — и не смогла. Она понимала, что совершает ошибку, что это только усугубит ее душевную боль, но не хотела отказываться даже от такой грубой ласки. Джосс отвечала на поцелуй, нимало не заботясь о том, что подумает о ней Алекс. Но он лишь застонал в ответ и прижал ее к себе еще крепче.

Черт побери, да эта ведьма и не думала сопротивляться! Напротив, каждым своим движением, каждым вздохом она предлагала Алексу себя! И будь он проклят, если не возьмет ее этой ночью! Будь что будет, пусть завтра Джосс проклянет его навеки — сегодня она станет его женой!

Алекс почувствовал, как она прижимается к нему бедрами, и чуть не взорвался от желания. Не думая больше ни о чем, кроме податливого, манящего женского тела, он повалил Джосс на пол, прямо на голые доски. Брачное ложе, старательно украшенное цветами и душистыми травами, осталось нетронутым. Потом, позже у них будет время вспомнить об удобствах.

— Скорее… — простонал он, путаясь во множестве нижних юбок — непременной принадлежности воспитанной английской леди. Но даже это напоминание о том, с кем он имеет дело, не охладило его страсти. В два нетерпеливых рывка Алекс снял с нее панталоны и прижал ладонь к теплым пушистым завиткам волос на лобке. Она уже была влажная от возбуждения! Его улыбка превратилась в какую-то первобытную гримасу. Это должно было случиться еще тогда, когда они обменялись брачными обетами! Вот оно, великое открытие! Она была его женой! Он хотел ее, и она хотела его не меньше. Здесь и сейчас. Рассуждать дальше Алекс был просто не способен.

Трясущимися от нетерпения пальцами он развязал тесемки на своих лосинах и скинул их, выпуская на волю давно ожившее, переполненное горячей кровью копье. Последние остатки здравого смысла напомнили ему, что он имеет дело с девственницей, и, вместо того чтобы взять ее одним властным, мощным рывком, он принялся щекотать влажное, теплое лоно шелковистым кончиком своего копья.

Джосс хорошо помнила боль и даже ждала ее. Она была готова потерпеть, ведь в первый раз боль прошла очень быстро. Только бы он не оттолкнул ее, не остановился на полпути! «И двое станут единой плотью». Она выгнулась всем телом готовая принять его в себя.

Алекс пробормотал что-то нечленораздельное и вошел в нее, не в силах больше ждать. Его охватили непривычные и в то же время смутно знакомые ощущения. Он как будто вернулся домой после долгого трудного пути. Его не смутило даже то, что у дверей этого рая на земле не оказалось девственной преграды. Его партнерша даже не охнула, она распахнулась ему навстречу, божественная, совершенная женщина, будто созданная для него. Никто и никогда не дарил Алексу такого наслаждения… кроме, пожалуй, одной. Но в этот миг ему было не до сопоставлений и воспоминаний. Испытываемое им блаженство поглотило все мысли.

Наконец-то Джосс снова почувствовала, как нетерпеливо пульсирует и бьется где-то внутри горячее копье Алекса. Но на этот раз больно не было. Вместо боли пришло острое, ни с чем не сравнимое удовольствие, нараставшее с каждым толчком его волшебного копья. Вместе с удовольствием рос и тот странный голод, смутное желание, что так и остались неудовлетворенными в первую ночь. Инстинкты подсказывали ей, что с каждой секундой их единения Алекс приближает ее к чему-то новому, неведомому, чего ей хотелось достичь больше всего на свете.

Это желание было так велико, что Джосс полностью сосредоточилась на охватившем ее жгучем голоде, заставлявшем жадно, неистово отвечать на рывки ее партнера. Казалось, сам воздух в комнате стал горячим и душным — так пропитали его запахи пота и желания. Наконец они сплелись в последнем, отчаянном рывке… и вздрогнули, ослепленные вожделенной вспышкой экстаза.