Гордон Лонсдейл: Моя профессия - разведчик - [120]

Вильсону сразу же установили особый режим. Даже прогулки он совершал отдельно от других. Держался он исключительно мужественно, был не похожим на своих собратьев по профессии — многие уголовники теряли человеческий облик, едва их приговаривали к нескольким годам тюрьмы. Узнав его, я подумал, что Вильсон мог бы добиться многого, избери он иной жизненный путь.

Изучив хорошо тюремные порядки, я знал, что пройдёт несколько дней, пока «новичку» принесут газеты. Поэтому я собирал для него газеты с откликами на приговор суда по их делу. Мне удалось передать их Вильсону. Тот уже успел откуда-то узнать, кто такой Гордон Лонсдейл.

— Слушай, — спросил он, — тяжело отбывать такой безумный срок, как 25 лет?

— Ты в тюрьме не первый раз, — ответил я, — и прекрасно знаешь, как здесь гнусно! Однако терпеть можно. А о сроке я стараюсь не думать… К тому же — ведь всякое может случиться!..

Вильсон согласился. На другой день меня повезли в Западный Берлин, а в начале августа того же года из тюрьмы исчез Вильсон. Он был обнаружен лишь в 1968 году, арестован в Канаде, а затем возвращён в Англию. Да, в тюрьме случалось всякое…

Пожалуй, самым удивительным заключённым из всех, кого я встретил в английских тюрьмах, был некто Гордон Макриди. Его арестовали за попытку организовать побег из тюрьмы Рэмптон, где он служил надзирателем. Дело получило широкую огласку в прессе, что в общем-то было неудивительно: Рэмптон — особая тюрьма для психически неполноценных заключённых, которых, однако, экспертиза душевнобольными не признала (это, впрочем, не мешает не выпускать отсюда на свободу многих заключённых, даже если они отбыли свой срок. Окончательное слово принадлежит медицинской экспертизе).

Работая надзирателем, Макриди близко познакомился с одним молодым парнем, которого осудили по настоянию родителей в 14 лет за кражу мелочи у матери. Прошло десять лет, а экспертиза всё не признавала его годным для освобождения.

Макриди убедился, что это совершенно нормальный человек, хотя десять лет в тюрьме среди психически неполноценных людей, естественно, оставили на нём след. И вот надзиратель, человек весьма неуравновешенный и импульсивный, решает помочь ему бежать и доказать на воле, что тот совершенно нормален. (К этому времени молодой человек уже научился делать отмычки и несколько раз пытался бежать. Однако всякий раз его быстро ловили и возвращали в тюрьму).

Побег состоялся, когда Макриди находился дома. В определённый час он должен был приехать на автомашине к стогу сена, расположенному недалеко от тюрьмы, подобрать своего друга и спрятать его в багажнике. Однако в последнюю минуту Макриди не смог завести автомобиль и вывезти в безопасное место приятеля.

К несчастью для надзирателя, парень вдруг поделился планами побега с другим заключённым. Макриди был сразу же арестован.

И тут неожиданно выяснилось, что сам Макриди был когда-то приговорён к тюремному заключению и, следовательно, не имел права работать в тюрьме. Поступая на работу, он представил фальшивые документы демобилизованного офицера английских королевских военно-воздушных сил, которые изготовил на небольшом типографском станке. К тому же Макриди заплатил за станок «липовым» чеком, а документ сфабриковал по совершенно произвольной форме, так как никогда не служил в ВВС.

Но и это ещё не всё. В сарайчике при «караване», в котором он жил с женой, обнаружили полицейскую рацию и крупномасштабную карту графства Ланкашир. Оказалось, Макриди, кроме всего прочего, был ещё и таинственным «призраком Ланкашира», как его прозвали в газетах. В свободное время он включал рацию и слушал переговоры полицейских машин. Когда полиция гналась за кем-то, он внимательно следил за ходом погони, расставляя на карте значки, показывающие, где находятся полицейские машины. В решающую минуту он включался в погоню, сообщая ложные данные о местонахождении преследуемой автомашины. Все полицейские автомобили кидались по неверному следу, и на этом погоня заканчивалась. В конце концов полиция поняла, что кто-то умышленно срывает их операции, но так и не сумела отыскать этот «призрак».

Я спросил Макриди, зачем он это делал, поскольку подобные «шутки» могли привести к серьёзным последствиям. Ничего вразумительного тот ответить не мог.

Дальше — больше: выяснилось, что «караван» Макриди был куплен в рассрочку, а задаток уплачен «липовым» чеком. Покупая «караван», Макриди дал вымышленный адрес и фамилию и не произвёл за него ни одного платежа. Его автомобиль оказался взятым напрокат. Задаток, естественно, тоже был оплачен «липовым» чеком. Макриди не вернул автомобиля, а сменил лишь номерные знаки и спокойно разъезжал на нём несколько месяцев. Даже его права на вождение автомобиля оказались самодельными — он отпечатал их сам.

Короче говоря, у Макриди было какое-то патологическое стремление совершать преступления, часто бесцельные, во всяком случае не приносившие ему никакой выгоды. Как-то он признался мне, что получает удовольствие, доказывая своё превосходство над полицией. Конечный результат он считал второстепенным делом.

В начале ноября 1962 года газеты напечатали сообщение, которое сыграло важную роль в моей дальнейшей судьбе. Это была короткая заметка об аресте по обвинению в шпионаже коммерсанта Гревилла Винна — тот часто ездил в социалистические страны. Английские газеты писали очень скупо об этом событии, поэтому трудно было понять, что же произошло на самом деле. Только прочитав «Правду», я получил ясное представление об этом. Сразу мелькнула мысль: «Может быть, меня обменяют теперь на Винна?» Мне было ясно, что коммерсант работал на «Интеллидженс сервис».