Гордая бедная княжна - [19]

Герцог прошел в конец салона, чувствуя, как Нанси и Джордж внимательно его слушают, так же как и Долли, хотя она старалась этого не показывать.

В глазах Гарри прыгали лукавые искорки, он понимал, что герцог все еще упивается пережитой опасностью.

— Мой главный гость, которого я доставил сюда с большими трудностями и с вашей неоценимой помощью, — начал он, — это Великий князь Алексис из России.

Воцарилась тишина, все затаили дыхание после услышанных слов. Наконец Джордж Рэдсток сказал:

— Я думал, что он был убит!

— Я тоже так считал, — ответил герцог, — но оказалось, что он жив и скрывался все эти годы после революции. Однако он очень ослаб от истощения.

— Как ужасно! — сказала Нэнси. — Но как же он выжил?

— На юге России не так преданны революции, как на севере, — ответил герцог. — Ему помогли близкие люди, несмотря на усилия большевиков поймать и убить его.

— А теперь он в безопасности? — спросила Нэнси.

— Он — вне опасности, — повторил герцог, будто лишний раз уверяя в этом самого себя, — как и его племянник князь Александр Саронов, а также князь Иван Керенский, с которым я был знаком, когда приезжал в Россию.

— И женщина? — резко зазвучал голос Долли.

— Она дочь Великого князя, — ответил герцог, — ее светлость княжна Милица.

Ему показалось, что столь высокий титул произвел впечатление на Долли. Она сказала:

— Должно быть, она крепкое создание, если выдержала такие трудности.

Скорее всего Долли хотела подчеркнуть, что княжна лишена женственности, но Нэнси сказала:

— Бедная женщина! Могу я чем-нибудь помочь ей?

— Я уверен, что чуть попозже она будет благодарна за твою помощь, — сказал герцог, — но сейчас я оставил их одних, чтобы они свыклись не только со своей безопасностью, но и со здешними условиями, которые очень отличаются от тех, в которых мы с Гарри нашли их прошлым вечером.

— Так вы видели их вчера? — спросила Долли. — Почему же ты не сказал мне об этом?

— Потому что, как я уже говорил, это было тайной, и чем меньше людей знали бы об их существовании, тем меньше опасности угрожало бы им.

— Я не выдала бы их, — сказала Долли.

— Специально, конечно, нет, — согласился герцог, — но ты могла проговориться нечаянно.

— Послушай, Бак! Ты что, считаешь меня дурочкой? — сказала Долли.

Герцог понял, что она раздражена тем, что к их компании присоединились новые гости, и поэтому напрашивалась на ссору. Гарри поражался тому, что она так глупо ведет себя.

Однако герцог был слишком доволен собой, чтобы придавать особое значение словам и поведению Долли. Оставив ее вопрос без ответа, он сказал:

— Хотя утро и выдалось удачным, но после стольких треволнений, думаю, мы все заслужили вознаграждение! Позвони-ка в колокольчик, Гарри. Не знаю, как вы, но я бы не отказался от бокала шампанского!

— Мне оно нужно больше, чем всем, — воскликнула Долли, — после этой болтанки в лодке, провонявшей рыбой, и после этих тайн, от которых меня отгораживали!

— Мы с герцогом старались проскользнуть незамеченными, когда ехали вчера к русским, — сказал Гарри, — ты же слишком прекрасна, чтобы тебя можно было скрыть, даже если бы мы накрыли тебя чадрой.

Он пытался комплиментами поднять ее настроение, и она, улыбнувшись ему, сказала:

— Однажды я подумала устроить вечеринку, на которой все женщины, кроме меня, были бы закрыты вуалями. Бак не смог бы преодолеть искушение заглянуть под все вуали.

— Он всегда был любопытным, — сказал Гарри, — но на этот раз его любопытство сослужило прекрасную службу.

Ведь благодаря его блестящему плану мы спасли Великого князя и других русских от смерти, к которой приговорили их большевики.

— Это в твоем духе, Бак, — сказал Джордж Рэдсток. — Мне лишь жаль, что ты не посвятил меня в тайну. Эта операция напоминает историю, описанную Филиппсом Оппенгеймом.

— Именно так все и было! — рассмеялся Гарри. — А когда мы прибудем в Каир, у истории окажется хеппи-энд.

— Почему? — заинтересовалась Долли.

— Потому что у князя Ивана есть там друзья, которые, как он надеется, найдут ему работу, а князь Александр собирается вступить в Иностранный легион.

— Иностранный легион! — воскликнула Нэнси. — Как романтично!

Было уже около часа дня, и они спокойно пересекали Мраморное море. Герцог послал Гарри вниз к своим новым гостям передать, что он надеется увидеть их за ленчем, кроме, быть может, Великого князя, поскольку он еще слаб.

Герцог еще утром в лесу увидел, что они сбрили бороды, но он не представлял, насколько элегантно они будут выглядеть, облачившись в модные прогулочные костюмы. Теперь они ничуть не напоминали тех грубых оборванных крестьян, каковыми предстали перед ним вчера вечером в заброшенном доме.

Если не замечать болезненной худобы князя Ивана, то от него вновь исходил прежний шарм и вернулись былые замашки.

Красивым и статным молодым человеком выглядел теперь и князь Александр.

Когда Гарри вернулся в сопровождении князей, герцог вышел навстречу им.

— Позвольте мне приветствовать вас на борту моей яхты, ваше высочество, — обратился он к князю Ивану. — Мы все надеемся, что этот день станет началом новой, более счастливой главы в вашей жизни.

— Мне трудно выразить мою благодарность, ваша светлость… — начал князь.