Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне, 1941–1945 - [45]

.

В 1942 г. в обиход органов военного учета и мобилизации прочно вошел термин «европейские национальности», употребляемый в противовес «местным», «северокавказским», «горским» национальностям. В исчерпывающий список «европейских национальностей» безотносительно их реальным этническим категориям включали русских, украинцев, белорусов и… евреев. Причем иногда уточнялось происхождение евреев – «европейские евреи» – против горских евреев, которых относили к горским национальностям. Неудивительно, что такая причудливая этническая номенклатура вызывала некоторое недоумение и вопросы у работников военкоматов³³⁶. От местных органов укомплектования посыпались и иные запросы. Одним из наиболее частых был вопрос о призыве той или иной национальности на территории республик, где они не являлись титульными. Например, поступали телеграммы о возможности призыва чеченцев, компактно проживавших на территории Дагестана (542 военнообязанных до 45 лет и 115 призывников 1924 г. рождения³³⁷), дагестанцев на территории Орджоникидзевского (Ставропольского) края (79 чел.³³⁸), дагестанцев (аварцев и лезгин), проживавших на территории Азербайджана (всего 3 военнообязанных и 222 призывника³³⁹). В Грузии также имелось некоторое количество представителей северокавказских народов³⁴⁰. (В том числе: представителей народностей Дагестана – 35 военнообязанных в возрасте до 45 лет и 17 призывников; чеченцев – 2 и 2 чел. соответственно, кабардинцев и балкарцев – 2 военнообязанных. Кроме того, в Казбегском районе ГССР проживало 553 военнообязанных горцев (осетин) и 85 призывников.) Руководствуясь общими указаниями Главупраформа, Управление формирований Закфронта запретило призыв представителей этих народов в республиках Закавказья. В то же время Упраформ Закфронта считал, что призыв горских контингентов при «условии их годности к службе и тщательного изучения [их] политико-моральных качеств», возможен³⁴¹. Соответствующий запрос был отправлен в Главупраформ РККА.

В 1941–1942 гг. официально ограничения не коснулись осетин. Осетины не упоминаются в документах с перечнями народов, не подлежавших призыву. Так, в сводке по остаткам ресурсов Закфронта по состоянию на 20 октября 1942 г. осетины не показаны в графе «освобожденных от призыва по национальному признаку»³⁴². Осетины-военнообязанные и призывники, наряду с русскими, отводились в августе 1942 г. в тыл, так же как и людские контингенты Краснодарского и Орджоникидзевского краев. Всего с территории СОАССР было выведено 6652 чел.³⁴³ Во второй половине 1942 г. на военном учете по республике оставалось всего несколько сот человек³⁴⁴. Наряд для военкоматов Северной Осетии по новобранцам в 1942 г. составил лишь 400 чел.³⁴⁵ В связи с тяжелыми боями, развернувшимися летом и осенью 1942 г. на территории республики, деятельность военкоматов была фактически прекращена. Из десяти райвоенкоматов осенью 1942 г. территории шести оказались полностью оккупированными противником, еще два – частично.

Кроме осетин, призывники и военнообязанные горских национальностей летом 1942 г. не отводились в тыл в связи с угрозой оккупации территории Северного Кавказа³⁴⁶. Например, с территории ЧИАССР в июле 1942 г. было выведено 6554 призывника 1923 и 1924 гг. рождения, а также военнообязанных до 50-летнего возраста негорских национальностей. Если вывод людей прошел без инцидентов, то одновременный вывод лошадей, затронувший интересы горского населения, был сорван в горных районах республики из-за противодействия горцев – колхозников³⁴⁷.

Во избежание недоразумений следует подчеркнуть, что в отношении многих тысяч северокавказских горцев, уже находившихся на фронте к тому моменту, никаких ограничительных мероприятий не велось. Даже упомянутое распоряжение начальника Главупраформа об увольнении в запас чеченцев и ингушей, касалось прежде всего лиц, недавно призванных в армию и пребывавших в запасных частях. Основная масса горцев, встретивших начало войны в частях РККА или мобилизованных после 22 июня 1941 г., отправились на фронт и приняли участие в борьбе с фашизмом, пройдя боевой путь до Дня Победы (правда, часть горцев по разным причинам отсеивалась уже из воинских частей, о чем подробно речь пойдет в следующем разделе). Из архивных данных известно, например, что из Северной Осетии в течение 1941 г. и в первой половине 1942 г. на фронт отправилось 1809 командиров запаса, 39 299 военнообязанных запаса и 8655 призывников³⁴⁸. По данным военкома ДАССР подполковника Бронзова, только за 1942 г. по Дагестану было призвано и мобилизовано 87 680 чел., причем 75 % от этого количества – представители местных национальностей³⁴⁹. Всего же с начала войны до конца 1943 г. из Дагестана было призвано около 122 тыс. чел.³⁵⁰

После 1943–1944 гг. ограничения коснулись представителей тех северокавказских народов, которые были депортированы с исторической родины. Их увольняли из рядов вооруженных сил одновременно с проведением репрессивных акций на их родине.

К сожалению, полной статистики по национальному составу призванных на Северном Кавказе в начальный период войны обнаружить не удалось. Многолетняя работа с фондами Центрального архива Министерства обороны и изучение огромного массива документов учетномобилизационных органов позволяют утверждать, что таковой в указанный период не велось.