Горб Аполлона - [15]

— В России пьесу перевели на русский язык, и я тебе её преподношу! Ведь ты не читаешь по–английски, мечтаешь о бессмертии. — И, стесняясь и глядя куда‑то в пустоту, пробормотал, что это «рабочая версия». Я открываю и читаю название:

-»Шёпот змеи — в скобках — немая песнь. Посвящается людям, а число их слишком велико, чтобы перечислять их поимённо, чей пример позволяет нам понять, что человеческая сущность представляет собой притворную комедию призрачных иллюзий». Очень ласковое посвящение друзьям и знакомым. Я не знаю, кто себя причислит к твоим посвящённым?

Вдруг он заторопился, сказал, что его ждёт сын и уже довольно поздно, и направился к выходной двери. Я взглянула на него: он смотрел взором, который словами описать нельзя.

Мы вышли на безмолвную улицу. Окна соседнего дома напротив были не освещены — странно, там живут рок–н— рольные звёзды, и почти все ночи напролёт их окна оживляют нашу улицу. Нежное дуновение весеннего воздуха обдало нас. Чёрные деревья рок–н-рольного сада стояли неподвижно. Луны не было, и на тёмном небе были видны нормальные звёзды… «Посмотри, упал метеор!» Игорь медленно обернулся, тело его поддалось вперёд почти до самой земли, и он, будто теряя равновесие, чуть не задев фонарь, молча упал на колени. Он молитвенно протянул руки к небу, постоял несколько секунд, всей позой выражая муку, и, будто бы вспомнив о чём‑то, произнёс:

Привет тебе от Игоря! О, брат мой метеор!

Светить, угаснуть и исчезнуть в царстве мрака!

Его стих перекликнулся с завывающими звуками машин то ли скорой помощи, то ли полицейских, которые донеслись со стороны реки Чарльз–ривер. Не успели замереть в воздухе эти звуки, как со стороны холма раздался резкий стук хлопнувшей двери, который понёсся по склону и исчез, и снова стало тихо. Игорь поднялся с колен, надел перчатки без пальцев, нажал на автоматический открыватель своей машины, которая взвизгнула и открыла ему свои двери. Он сел в неё, махнул нам рукой на прощание, и машина унесла его.

Несколько дней спустя, на исходе марта, после нашего возвращения из Канады позвонил сын Игоря — Серёжа и сказал: «Папа покончил с собой… С собой… Я хотел его спасти. Я так хотел ему помочь. Он уже ничего не слушал… Я так поздно его нашёл и так сразу потерял…»

— Приезжайте, я хочу вас видеть и хочу поговорить о нём.

Вошёл молодой человек в чёрном траурном элегантном костюме. Сходство с отцом меня поразило. Правда, лицо Серёжи было более мужественное, рот резче очерчен, вся осанка более твёрдая, и в лице не было ускользающих выражений и гримас.

— Жаль, что сына друга моей юности мне приходится первый раз видеть при таких печальных обстоятельствах. Я сожалею. Я никогда не знала, что у него был в Москве сын. Только в наш прощальный вечер он сказал, что приехал вместе с сыном в Бостон. Он всю свою жизнь окружал тайнами, загадками, вопросами. У меня были сложные с ним отношения. В Игоре были непримиримые противоречия.

В нем были все преступные истины и все космические. Его окружал искрящийся, расточительный талант, сила и быстрота которого многих пугала и отталкивала, а некоторых жутко притягивала, но через некоторое время опять же отбрасывала, и он оставался без любви самых страстных его поклонников. Он приобретал новых, и они опять попадали в цикл вращательного движения вокруг него и, покрутившись, кто сколько выдерживал, вылетали, убегали, отходили, унося самые противоречивые суждения. Как видите, Серёжа, у него никого не осталось, никто из его жён, поклонниц и возлюбленных не хочет устраивать его похорон и поминок. Это всё до неприятного предсказуемо. Как он вас нашёл?

— Это я его нашёл. Я долго не знал, что Игорь мой настоящий отец. Я жил в Москве с отцом, который меня воспитывал. Мой отец военный и вполне достойный человек. У меня есть младший брат, и мы вместе росли. Но лет в пятнадцать мне стало казаться, что тот человек, с которым я живу, не мой отец, никто мне ничего не говорил, никаких писем я не видел и не читал, просто стал ощущать, что никакого сходства, никакого «зова крови» к отцу не испытываю. Я стал чувствовать какую‑то тайну, подозревать и начал следить за отношениями в нашей семье… У моей бабушки в Петербурге я наткнулся на поразившую меня фотографию — на ней была моя мама, которая стояла в красиво–отогнутых сапогах, в мини–юбке, улыбалась, склонив голову на плечо роскошному мужчине. Они стояли напротив театрального института на Моховой. Взглянув на мужчину, с которым стояла моя красивая мама, я будто бы получил электрический разряд. Я спросил у бабушки: «Кто это?» Она смутилась и пробормотала что‑то невнятное. Я выкрал эту фотографию и долго рассматривал. Я её спрятал и время от времени на неё смотрел и, когда дома никого не было, доставал её и сравнивал со своими, смотрел на себя в зеркало. Я видел поразительное сходство себя с этим человеком на фотографии. Я почти не сомневался, что есть какая‑то загадка моего рождения и что это наверно, и есть мой настоящий отец. В один из дней, оставшись с мамой вдвоём в машине, я её спросил: «Скажи мне, мама, кто мой настоящий отец?» От такого вопроса она онемела и долго молчала. «Тебе кто‑то это сказал?» «Нет. Я сам понял». «Почему? Разве к тебе папа плохо относится, по–другому, чем к Пете?» «Нет, я точно знаю, что мой отец другой».