Гора сокровищ - [69]

Бастоны имели деньги и время от времени получали власть, но им всегда было мало. Филип какое-то время служил на французском корабле, но это ему быстро надоело, и он стал пиратом.

У Лафитта была скандальная репутация; Бастон же был умнее. Время от времени он появлялся в Новом Орлеане и скупал землю. Он покупал ее очень маленькими участками, поэтому это не привлекло ничьего внимания. Он скупал землю и в других районах Луизианы, а когда оставаться пиратом стало уже небезопасно, он бросил это занятие, поселился в фамильном доме Бастонов и стал вести себя так, как будто никогда оттуда не выезжал. Только через несколько лет люди поняли, что Филип сказочно богат.

Теперь ему захотелось стать губернатором. Он жил на широкую ногу и устранял всех, кто ему мешал. Ему захотелось прославить свою семью и свое имя. Поначалу Филип относился благосклонно к частым дуэлям Андре — они придавали его репутации особый шик, и к тому же неплохо, когда тебя побаиваются. Однако через некоторое время все поняли: Андре устраивает эти дуэли, потому что любит убивать. Ему было мало просто ранить противника, нет, он должен был обязательно убить его. Филипу это ужасно не понравилось — ведь поведение Андре бросало тень на его репутацию, и я полагаю, в какой-то момент Филип решил избавиться от своего брата.

— Вы сказали, что Андре боялся Филипа? А он что, отлично владеет оружием?

— Да, Филип — первоклассный фехтовальщик и прекрасный стрелок, но он не стал бы убивать Андре своими руками, если бы, конечно, обстоятельства не заставили. Он бы нанял убийцу.

Да, все это очень интересно, но сейчас эта информация вряд ли нам пригодится. Филип-то находится в Новом Орлеане. А вот кто оставил следы на тропе — узнать очень бы хотелось.

И если у этого человека была лошадь, то где он ее оставил?

Оррин встал:

— Иди-ка поспи, Телль. А я съезжу повидать Флэгана.

В заведении Шведа была комната со свободной койкой, и он отвел меня туда. Я скинул сапоги, снял шляпу и пояс с револьвером и со вздохом облегчения улегся на койку. Не припомню, чтобы я когда-нибудь еще так уставал.

Я провел в горах всего несколько дней, но, когда нервы напряжены, устаешь гораздо быстрее. Когда сам за кем-то охотишься и знаешь, что кто-то охотится за тобой, каждая клеточка твоего тела напряжена и готова к действию.

Я почувствовал, как тело мое постепенно расслабляется, и уже начал дремать, но потом вдруг проснулся и несколько минут смотрел в окно на осины, росшие на опушке леса футах в пятидесяти — шестидесяти отсюда. Занавеска на окне колыхалась под дуновением ветерка. Я лениво наблюдал за ней и сам не заметил, как погрузился в глубокий сон.

Под осинами стоял человек и ждал. В руках он держал дробовик и четко представлял себе, что будет делать. В комнате у противоположной от окна стены стоял стул, на спинке его висел пояс с револьвером.

Он услыхал, как упали на пол сапоги, и потом скрип кровати, когда тот, за кем он охотился, лег спать.

Подождем еще несколько минут… несколько минут.

Брат того, что лег, большой и красивый мужчина, уехал куда-то на лошади. Негр был в сарае — он чинил там упряжь. Тинкер взял багор и отправился на реку, а Швед Берглунд возился в садике. Словом, Вильгельм Телль Сэкетт остался в одиночестве, и вскоре он уснет.

Человек, собиравшийся убить Телля, был терпелив. Он видел, как молодой Сэкетт возвращался домой с дневником своего отца в руках. Но у того мертвеца не было с собой никакого дневника, уж он это точно знает — он его тогда очень тщательно обыскал.

Может быть, дневник лежал вместе с золотом? Нет, вряд ли… Сэкетт вернулся без золота.

А в этом дневнике конечно же написано, где старый Сэкетт спрятал золото. Бастон и Суон были так уверены, что Сэкетт и Пьер мертвы. Да, Пьер умер, это точно, и Сэкетт тоже.

Вся беда была в том, что Сэкетт, увидев, что Пьер умер, вернулся на гору Сан-Хуан и отыскал золото. Не все, конечно, но довольно много.

Этот Вильгельм Телль Сэкетт очень мешал человеку, стоявшему на опушке и ждавшему, когда Телль уснет. Сэкетт был следопытом, и притом очень хорошим. Он читает следы не хуже индейца из племени апачей, и, пока он жив, нельзя быть спокойным за свою шкуру.

Сэкетт убил Андре. Человек, карауливший Телля, не видел, как он его убил, но слыхал, как эта девица и ее спутники говорили об этом. Андре был очень опасен, он метко стрелял и никогда не расставался с оружием — убить такого человека непросто.

Ну и тем лучше. Раз Андре больше нет, остальных бояться нечего — они без него ничто. Поль слабак, а эта девица хоть и очень кровожадна, но все-таки она женщина и к тому же очень импульсивная.

Здесь, под кронами осин, в высокой траве, среди диких цветов и дубового подлеска, его никто не видит. Он дождется, пока Сэкетт уснет глубоким, ровным сном.

Спрятавшись в кустах, человек ждал. Дробовик у него был двуствольный, а для надежности он имел при себе длинноствольный шестизарядный револьвер и на лошади — еще винтовку. Ожидая, пока Телль уснет, он внимательно изучал дорогу, по которой будет уходить. Впрочем, он знал эту дорогу как свои пять пальцев, знал каждый ее метр, знал, каким путем побежит к лесу и куда свернет, добравшись до него. Он — человек осторожный и продумал два варианта ухода.