Гонка за счастьем - [23]

И ведь мы еще достаточно молоды и наши другие резервы для обновления далеко не исчерпаны… У меня какое-то время была тайная надежда на то, что наши отношения можно было бы изменить, заведя второго ребенка, уже сознательно, заново пройдя через все этапы… Кто знает, как изменилась бы тогда наша жизнь; а сколько радости это доставило бы Мари, которая обожала придумывать истории с неизменным присутствием младшей сестры или брата…

А может, все к лучшему, а то повязали бы себя еще на одно десятилетие… хотя кто знает… а вдруг все действительно изменилось бы…

Все, на сегодня — достаточно, пора спать… жизнь продолжается, а мне завтра вставать в семь утра.

Решительно выключаю свет и пытаюсь заснуть, но ничего не получается — мысли наплывают одна на другую, перемешивая прошлое с настоящим…

Когда же я перестану анализировать, метаться, сожалеть и привыкну к этой единственной мысли — мы разводимся, и это решение — необратимо? Наверное, не скоро… Неужели все женщины устроены таким нелогичным образом? Ведь, с одной стороны, я абсолютно ясно понимаю, что так жить нельзя, и уже решилась на развод, а с другой, немного поостыв, начинаю прокручивать в сознании и извлекать из себя разные позитивные воспоминания и ищу оправдание своему бездействию. Почему же Виктор с такой видимой легкостью избавляется от нашего прошлого? Неужели он и вправду ушел только потому, что осознал: нашим отношениям — труба и из них больше ничего не выйдет?

Бессмысленно отрицать очевидное — у нас начались заморозки, наступило полное охлаждение, но я никогда не поверю, что существуют браки, в которых не было бы охлаждения — когда выпивается все, что на поверхности, и уходит новизна, неизбежно наступает привыкание, и с этим ничего не поделаешь.

Но кроме этой неизбежности есть еще и другие измерения, более глубинные слои, связывающие супругов, и я все время ждала, была готова — прояви он хоть немного ответного желания — не рвать и перечеркивать, а пойти навстречу, попробовать снова и попытаться спасти пусть не самый удачный и безоблачный, но и не совсем уж безнадежный тринадцатилетний брак.

Вот и не верь после этого разным приметам — обручальное кольцо, подаренное им, оказалось не моего размера, а наш брак разваливается на цифре тринадцать.

На этой последней мысли я решительно обрываю себя и раскрываю книгу — может, смогу хоть за чтением отключиться от бесконечного разговора с собой.

* * *

Вскоре я узнаю правду — вот уж и впрямь все старо, как мир… Случайно встречаю в магазине Моник, бывшую подружку Шарля. Мне не хотелось общаться ни с кем из наших прежних совместных знакомых, но она первая окликает меня, узнав издалека:

— Привет, Изабель! Несмотря ни на что, выглядишь — великолепно! Похудела, побледнела, но это тебе идет. А как наш герой-любовник?

Внутри что-то обрывается. Так вот, оказывается, в чем дело! Но не подаю вида и говорю как можно небрежнее:

— Как? Не очень себе представляю… Могу лишь сказать — где… сейчас он временно, пока не снимет квартиру, живет у Шарля. Все давно уже шло к разрыву, и определенность всегда лучше. Кстати, ты ее видела?

— Да это же его прежняя пассия, страстная любовь молодости — Одиль. Не только видела, я ее давно и прекрасно знаю. Вернулась из Англии после смерти мужа, он был культурным атташе в Лондоне. Надеюсь, ничьих секретов не выдаю, об этом всем хорошо известно. Только не очень понимаю, зачем ему снимать квартиру. Теперь у нее роскошная вилла в Ницце, шикарная, недавно купленная квартира в центре Парижа — целый этаж…

Вообще, светская жизнь в Лондоне сделала из полной сумасбродки настоящую леди. Но характер у нее всегда был стервозный, поэтому я не удивлюсь, если он снова запросится назад.

— Ну, для меня это вопрос решенный, и развод — дело времени. А как ты?

— В отличие от тебя, никак не могу решиться навсегда порвать с Шарлем.

— Мне казалось, вы подходите друг другу.

— Не уверена, более того, уверена в обратном — ничего хорошего у нас не может получиться, но каждый раз, когда он просит вернуться, уступаю.

— А в чем проблема?

— Он безумно ревнив.

— Ревнует, значит — любит…

— У него ревность — патологическая, а в гневе он — отвратителен, может и врезать.

— Никогда бы не подумала, он ведь с тебя пылинки сдувал.

— Да, впечатление производить он умеет и любит, но быть ровным и приятным постоянно — не его чашка чая, как говорят англичане… хотя в лучшие времена с ним вполне жить можно — заботлив, нежен и любовник непревзойденный. Пыталась заводить романы — ничего не выходит, сразу начинаю сравнивать и все не в пользу нового партнера… Не знаю, что это — привычка, или просто такая вот однолюбка, моногамная дура… И это в нашито раскованные дни… Но от себя не убежишь…

Мы о чем-то еще щебечем и прощаемся, договорившись перезваниваться и встречаться.

ГЛАВА 7

Никак не ожидала, что это известие так больно ударит меня, ведь я к нему была уже почти готова… Почти…

Продолжаю автоматически двигаться между стеллажами с продуктами, выбирая нужные мне — по списку. Опыта у меня в этом почти никакого, даже не знаю, где что искать. Раньше покупка продуктов была обязанностью Виктора, теперь все домашние заботы лежат только на мне. Рассчитываюсь в кассе и, загрузив тележку, медленно иду к машине, пытаясь сдержать слезы…