Гонец из Пизы - [15]

Мознаим и решил извлечь пользу из своих знаний. Он взялся опровергнуть сомнительный тезис передачи Что? Где? Когда?!, якобы только в ней можно заработать деньги своим собственным умом. Если сравнить заработанные собственным умом деньги Ворошилова и, допустим, Мавроди, это может явиться актом правосудия в случае смерти Мавроди от смеха. Нет, господа телевизионные гроссмейстеры, чтобы заработать деньги собственным умом, надо знать прежде всего одно: как купить дешево и продеть дорого, оставшись с таким счастьем на свободе.

Нефтеналивники вставали выше мостов, в Речпорту. Там перед выходом доукомплектовываются экипажи и оформляются документы перед загранкой.

Мознаим взял больничный и поехал в Речпорт.

Пятитысячник Волго-Балт 39 стоял у стенки и испускал ауру мазута, как нефтяной магнат. Мознаим офицерской поступью взошел по трапу и велел бритоголовому губошлепу с повязкой вахтенного доложить о себе капитану.

– Мастер отдыхает.

– Исполнять!

Пацан побурчал и отправился.

Капитан поднялся навстречу в каюте, шаркнув тапочками и застегивая клетчатую рубашку.

– Извините за вид, – сказал он, пожимая руку. – Мы здесь по домашнему… я отдыхал. – Кивнул на кресло и придвинул пепельницу.

– Какие дела к нам у Военно-Морского флота? Рюмку чаю хотите? – предложил он.

– Виталий Николаевич, – представился Мознаим.

– А я – Кирилл Николаевич! Как насчет ста грамм, Николаич?

– Не сблюю-с! – раздул воображаемые гвардейские усы Мознаим.

К бутылке азербайджанского коньяка прилагались лимон и печенье.

– Настоящий, – уверил хозяин, снимая пробку, – на базе в Баку брали.

Флотское гостеприимство не велит гнать обороты. Гость редок и тем ценен. Отчего не тяпнуть капитану с капитан-лейтенантом. Контакт? – есть контакт! – тогда и поговорим.

Коньяк был без подделки, и контакт пришел с первой дозы.

– Есть возможность помочь флоту, – серьезно поведал Мознаим.

Кирилл Николаевич, как опытный капитан, не выказал безоглядной поспешности бросаться на помощь флоту. Он выдержал паузу и в качестве первой помощи налил по второй.

Мознаим выпил, пососал лимон и построил предложение иначе:

– Есть возможность заработать.

– Это уже доходчивее. Так помочь или заработать? – уточнил капитан.

– Ваше здоровье!

– Ваше!

Народ и армия едины: после третьей военный и гражданский флот закурили и перешли на ты.

– Не тяни кота за хвост, – посоветовал капитан и сдул дым в стекло, туманя унылый невский пейзаж. – С чем пожаловал? Помощь – это святое, но спасателю следует премия в четверть стоимости груза, верно?

– Я служу на Авроре – какой там груз?…

Капитан был вынужден признать Аврору судном социально бесполезным, и с сожалением посмотрел на почти опустевшую бутылку. Мознаим опустил руку в портфель и восстановил натюрморт пол-литром Кристалла и баночкой красной икры.

– Продай немного мазута, – сказал он.

– Так бы сразу. Сколько?

– Тонн пятьдесят.

– Вы что, в поход собрались?! Ты меня с японским супертанкером не перепутал? У меня всего-то четыре тысячи в танках.

– Ого. Будет три тысячи девятьсот пятьдесят. Ты считать умеешь?

– Я считать умею. За недостачу пятидесяти тонн шведы выкатят такую претензию нашему грузовому агенту, а он ее переадресует грузоотправителю, что я потом замучусь взятки давать, чтоб дело замяли и визу не закрыли. Не-не-не, я в эти игры не играю!

– А ведро нальешь?

– Ведро налью.

– За сколько?

– За так.

– А два?

– И два налью.

– Ну так налей тонн тридцать.

– Много.

– А сколько?

– Две.

– Да что мне, ботинки ими чистить, что ли? Вот черт, а у меня и деньги с собой. Ну ладно… – Мознаим снял со стола нежно булькнувшую бутылку, как бы взвесил задумчиво, убирать или все же употребить здесь, решительным выдохом изобразил молодецкое Эх! и свинтил головку.

– У тебя нож есть?

Красная икра была действительно ярко-красной, по контрасту с ней водочка отдавала в льдистую голубизну, и эстетика цветовой гаммы провоцировала слюноотделение.

– Продолжение следует, – сказал Мознаим и налил. – Содержание предыдущей серии вам известно. Сцена первая: тебе нужны сто баксов?

– За просто так – да. А чтоб пароход за них продать – нет.

– Пароход остается тебе.

– Спасибо. Я за это доплачивать не должен?

– Ты должен только получать. Плачу я. Я даю тебе в руку сто баксов. Ты перекачиваешь мне двадцать тонн. И идешь дальше, отапливать мерзнущих шведов, которые все не могут отогреться после Полтавы.

Капитан выдвинул ящик стола, вооружился калькулятором и стал считать:

– Пять долларов за тонну… или восемьдесят центов за баррель… или два цента за галлон очищенного топливного мазута. Полцента за литр. Я тебя уважаю. Наливай!

– Идет? – радостно вскинулся Мознаим, мало осведомленный в мировых ценах.

– Нет.

– Почему?

– Мало.

– Ну – давай за согласие!

– За согласие! Будем.

– Так чего мало-то?

– Денег мало. А мазута много. Плюс риск.

Водка попала не в то горло, бешеная слеза ударила в стол картечиной, перехваченный голос засипел сорванным и страшным боевым сипом.

– Это – риск? – услышал себя Мознаим. Такой голос предполагает простреленный флаг, скрытые мундиром шрамы, серое от пороховой гари лицо и нож, лезущий из рукава. Капитану следовало испугаться, устыдиться, сжалиться, сдаться!