Гончары Ферска - [7]

– Соляная, уксусная, плавикового шпата, из селитры, серная.

Томм кивнул, положил бомбу на стол, осторожно разобрал ее. Вытащив кусочек урана, он аккуратно разрезал обломок металла перочинным ножом на пять частей, разложил по фарфоровым тиглям и в каждый налил разную кислоту. В тиглях забурлили пузырьки газа.

Вождь наблюдал, скрестив руки на груди.

– Что ты хочешь сделать?

Томм отодвинулся и стал смотреть на кипящие тигли.

– Я хочу получить урановую соль. Дайте мне соду и щелок.

Наконец в одном из тиглей выпал в осадок желтый порошок, Томм схватил тигель и с торжествующим видом стал промывать порошок.

– Теперь несите простую глазурь.

Он налил глазурь в шесть лотков и добавил в них разное количество желтой соли. Сгорбившись от усталости, отошел назад и сделал знак рукой.

– Готово. Теперь испытайте ее.

Вождь отдал приказ, к ним подошел гончар с заваленным черепками подносом. Вождь приблизился к столу, нацарапал номер на первом лотке, окунул черепок в глазурь и пронумеровал его. То же самое он проделал со всеми остальными образцами. Один из гончаров загрузил черепки в небольшой духовой шкаф, прикрыл заслонку и разжег внизу огонь.

– Теперь, – сказал вождь, – в твоем распоряжении двадцать часов, за это время печь принесет тебе жизнь или смерть. Можешь провести его в компании своих друзей. Ты не уйдешь, мы будем хорошо тебя охранять.

Он резко повернулся и быстро пошел к выходу.

Томм направился в соседнюю комнату, где в дверях стояла Су-зен. Она радостно, естественным движением прильнула к нему. Время шло. В печи гудел огонь, кирпичи раскалились докрасна, потом пожелтели, потом раскалились добела, и потом огонь постепенно потух. Теперь черепки остывали, цвет уже установился, и Томм еле сдерживался, чтобы не вытащить кирпичи, служившие заслонкой. Стало темно; он задремал, но то и дело просыпался, Су-зен, прикорнула у него на плече.

Звук тяжелых шагов заставил его подняться и подойти к двери. Вождь отодвигал кирпичи. Томм приблизился и стал пристально смотреть. Внутри ничего не было видно, только белыми боками поблескивали черепки и сверху на них мерцало цветное стекло. Вождь достал из печи первый черепок. Наверху засохло грязное горчичного цвета пятно. Томм судорожно глотнул. Вождь ехидно улыбнулся. Вытащил другой черепок. Кучка коричневых пузырей. Вождь снова улыбнулся и извлек третий образец. Серая клякса. Вождь улыбнулся во весь рот.

– Ну, господин, твои глазури хуже первых попыток наших детей.

Он снова полез в печь. Ослепительный солнечный луч, казалось, озарил комнату. У вождя перехватило дыхание, гончары подались вперед, а Томм оперся о стену, чтобы не упасть.

– Желтая…

* * *

Когда Томм наконец вернулся в Управление, Ковилл метал громы и молнии.

– Где вы околачивались? Я послал вас по делу, которое занимает не больше двух часов, а вы пропали на два дня.

Томм сказал:

– Я отбил четверых ми-туун и заключил соглашение с гончарами. Набегам конец.

У Ковилла отвисла челюсть:

– Что?

Томм повторил.

– Вы не выполнили мое указание?

– Нет, – ответил Томм. – У меня возникла другая идея, и она оказалась лучше.

Глаза Ковилла превратились в тяжелые, горящие голубым пламенем угли.

– Томм, вы уволены, вы уволены из Управления межпланетных дел. Если человеку нельзя доверить выполнить приказ, грош ему цена как работнику. Собирайте вещи, следующей пассажирской ракетой вылетите на Землю.

– Как скажете, – проговорил Томм и повернулся, чтобы уйти.

– Сегодня ваш рабочий день до четырех часов, – холодно произнес Ковилл. – До этого времени вы обязаны мне подчиняться. Поставьте вертолет в ангар и положите бомбу на место.

– Бомбы больше нет, – сказал Томм. – Я отдал уран гончарам. Это было одно из условий соглашения.

– Что? – прорычал Ковилл, и глаза у него полезли на лоб. – Что?

– Вы слышали, что я сказал, – ответил Томм. – И если вы думаете, что было бы лучше взорвать все, что составляет для этих людей смысл жизни, вы сумасшедший.

– Томм, садитесь в вертолет, летите к ним и отберите бомбу. Без нее не возвращайтесь. Чертов проклятый недоумок, да с этим ураном они весь Пеноплан разнесут.

– Если вам нужен уран, – заявил Томм, – идите и возьмите его. Я уволен, я здесь не работаю.

Ковилл пялился на Томма и от ярости раздувался, как жаба. Слова застревали у него во рту. Томм сказал:

– На вашем месте я бы не будил лиха. Я думаю, пытаться забрать у них уран – дело опасное.

Ковилл повернулся, пристегнул к поясу пару гамма-ружей и гордо вышел. Томм услышал шум винта вертолета.

– Вот идет храбрец, – пробормотал про себя Томм. – Вот идет болван.

* * *

Прошло три недели. Су-зен взволнованным голосом объявила, что пришли гости, Томм выглянул и остолбенел: перед ним стоял вождь и за ним еще два гончара – суровые, грозные, в мрачных серых бурнусах. Томм вежливо поздоровался, предложил им сесть, но они не захотели.

– Я пришел в город, – начал вождь, – узнать, остается ли наше соглашение в силе.

– С моей стороны ничего не изменилось, – ответил Томм.

– Безумный человек пришел в поселок гончаров, – продолжал вождь. – Он сказал, что ты превысил полномочия, что наше соглашение незаконно и что он не позволит гончарам держать у себя тяжелый металл, который придает глазури цвет вечерней зари.