Гончаров и кровавый бизнес - [44]

- Об чем разговор, только не торопитесь, автобус будет не раньше чем через три часа. Поэтому отдыхайте.

- Как через три? - задал я совершенно бесполезный вопрос. - Почему через три?

- Потому что такое расписание. - Видя, как вытянулась моя физиономия, он понял, что в город мне действительно нужно попасть как можно скорее. Ладно, права и доверенность при мне, спрошу у отца машину, отвезу вас.

Кряхтящий "Москвич" неторопливо вез меня к цели, чтобы раз и навсегда поставить точку на этой истории.

- Федя, если не секрет, каким образом ты оказался в этом аду?

- А какой тут может быть секрет? Меня неверно называли инженером, на самом деле я геолог. Ага, геолог-поисковик нефтяных и газовых месторождений. Это для сведения. Выпить я не дурак. Зарабатывал хорошо. После окончания вахты два вечера в кабаке мне вынь да положе. Дело это случилось в июле, одиннадцать месяцев назад, когда оказался я за столиком с одним интересным типом. Неглупым, между прочим, хотя и из новых русских. Разговорились. Узнав, кто я по профессии, он тут же предложил мне высокооплачиваемую работу. Заработок, в два раза превышающий мой тогдашний. Я, конечно, отказался, не первый год замужем, знаю, как лопаются все их фирмы, фирмочки да фирмошечки. Тогда он просит меня пробурить у него на даче скважину, чтобы иметь личную артезианскую водичку, и обещает за это четыре моих месячных оклада. Вот тут-то жадность фраера и сгубила. Думаю, а почему бы и нет? Работы-то на два-три дня, не больше. Технику обещает. Словом, согласился я и на следующий день появился на его загородной вилле, чтобы она провалилась вместе с ее хозяином. Смотрю, место благодатное, судя по всему - вода быть должна неглубоко. Ударили по рукам, подписали договор и на следующий день пригнали буровой тракторный станок. Уже после обеда я принялся за работу. К вечеру этого же дня я накрутил ему пять дырок, получил деньги и счастливый, как пингвин, пошлепал домой. Наутро он неожиданно мне позвонил и сказал, что подвернулась одна работенка, еще более выгодная. Конечно же я распушил хвост и на всех парусах помчался на встречу. Он усадил меня в свой "БМВ" и привез на знакомое нам место, только в низину. Говорит, бурить надо здесь, и если скважина будет удачной, то он заплатит мне в пять раз больше, нежели вчера. Только, добавил он, один маленький нюанс, из скважины должна выходить не вода, а газ. Я тогда посмотрел на него как на идиота, покрутил пальцем у виска и говорю:

"Ты чё, мужик, упал с балкона пятого этажа или как? То, что здесь есть газ, это понятно ежу, но имеет ли он промышленное значение? И чем ты, интересно, пытаешься здесь бурить? Тем коловоротом, каким я вчера буровил твою дачу? Да ты совсем рехнулся! Длина газовых скважин может быть и двести, и пятьсот метров! Здесь нужен стационарный станок, а лучше вышка. А если твоя мама переспала с бараном, в результате чего появился ты, я не виноват!"

И тут, вы представляете, Константин Иванович, он достает пистолет и с пяти метров отстреливает мне правое ухо. Он кинул мне платочек - утрись, мол, и сказал, чтобы работу я начинал с завтрашнего дня. Если же я взбрыкну, он попросту меня пристрелит. И я понял, что он это сделает не моргнув глазом. Мне не оставалось ничего иного, как подчиниться. Полмесяца я потратил только на то, чтобы завладеть старыми картами и разрезами отработанных скважин малой глубины. Еще полмесяца усовершенствовал долбаный БТС, бурить которым мне предстояло, потому что для стационарного станка нужна была ЛЭП.

По ночам я сверял и сравнивал отработанные пласты и скважины, выслушивал многочисленные байки старых буровиков и постепенно приходил к выводу, что немного газа со сравнительно небольшой глубины я достать смогу. Мне понадобился месяц, чтобы почти первобытным способом проделать стометровую дыру, и наконец я увидел результат. Газ, вонючий, как тухлое яйцо, и мутный, как душа горького пьяницы, пошел! В тот день я напился. Я смеялся и радовался как ребенок, что наконец-то отделался от этого страшного человека, грозившего не только мне, но и моим близким. Боже мой, как же я был наивен! Для оформления причитающейся мне суммы он попросил диплом и паспорт, и я, как последний простофиля, принес ему и то и другое. Преспокойно все это забрав, он потребовал от меня еще одной услуги, а именно - протянуть нитку газопровода длиною в полкилометра как раз до того места, где нам с вами посчастливилось побывать. Работы проводились ночью, так как о существовании нитки, понятно, никто не должен был знать. Еще тогда мне это показалось немного странным, но особого значения я не придал - хозяин барин. Знать бы мне, что я сам, своими руками готовлю себе каторгу... В общем, за две недели справился. И тогда мерзавец выдвинул мне новые условия, по которым я должен был установить и отрегулировать горелки. Он поклялся собственной мамой, что в этом случае он лично доставит меня домой и я навсегда забуду о существовании этой карстовой пещеры, во чреве которой я провел уже около двух месяцев.

- Федор, а в то время там уже были бомжи?

- Да что вы, там ими и не пахло, пещера была девственна и прекрасна, своим осквернением она обязана только ему. В общем, мне и на этот раз пришлось согласиться, а когда я закончил установку горелок, уже понимая, для чего они предназначены, то вместе с перегонным кубом прибыли и первые вертухаи. Только тогда до меня дошло в полной мере, в какую историю я влип. Мне было достаточно откровенно сказано, кто я есть и какая участь меня ожидает в случае неповиновения. В том, как это происходит, я убедился уже через месяц, когда потекли первые литры самогона. Тогда я впервые увидел, как на глазах у всей толпы можно до смерти забить женщину за то, что она во всеуслышание назвала их извергами. Примерно тогда же я стал свидетелем утопления еще живых людей, потому что работать они больше не могли. Не не хотели, а именно не могли. Им привязывали к ногам куски известняка и под гомерический хохот палачей сталкивали в канализационную трубу. Боже мой, как они умоляли оставить их в живых, как они клялись, что смогут поработать еще несколько дней, но их вопли вызывали только дружный смех. Сначала смеялась потерявшая человеческий облик охрана, но потом к этой процедуре привыкли и сами рабы. Некоторые даже с нетерпением ожидали предстоящей казни и с видимым удовольствием помогали извергам, наивно полагая, что чаша сия их минет. Да я и сам стал привыкать к образу и порядкам нашей жизни, пока однажды с ужасом не понял, кем я становлюсь.