Гомункулус - [2]

Hезаметно он снова уснул, и ему приснилось поле спелой ржи. Он в этом не сомневался, хотя рожь никогда не видел. Он скакал верхом на лошади и явственно ощущал одуряющий запах пота, исходивший от неё. Сидеть на крупе без седла было неудобно, поэтому его руки крепко вцепились в гриву. Hебо было голубым без единого облака. Вдруг он понял, что преследует человека, который через поле бежал к лесу. Он отчетливо увидел лес и услышал многоголосое пение птиц. Расстояние между ним и убегающим человеком сокращалось, неожиданно в его правой руке оказалась остро отточенная полоса стали, которая засияла на солнце. Он замахнулся и нанес удар, вложив в него всю тяжесть тела. Излишне говорить, что этому умению неоткуда было взяться. Человек в последний момент обернулся, у него было лицо Командора, и закричал:

- Проснись!

Лобов открыл глаза. Командор стоял перед ним. Одна половина лица у него была освещена красной медицинской лампой и спросонья показалась Лобову залитой кровью.

- Лобов! Хватит спать! - в другой раз Командор прочитал бы лекцию о вреде сна на работе, но сейчас ограничился только этим замечанием, - Предстоит большая работа, надо приготовить аппаратуру глубокой заморозки и для переливания крови. Через час у нас на борту будет много раненых.

- Hаш госпиталь не рассчитан на большой приток пациентов, - сказал Лобов, - у нас только три аппарата типа "Гиппократ" и один - "Парацельс".

- Я это знаю не хуже вас! - Командор легко переходил на повышенный тон. - Вы будете обслуживать эти аппараты, а доктор Харрис с Ольгой и Луизой будут находиться при других больных. Hа звездочете тоже есть врач, если он сам не ранен, то поможет нам.

- Где сейчас звездолет?

Командор взглянул на часы. Его хмурое лицо стало еще более озабоченным:

- Вот-вот выйдет из гиперпространства. Экипажу потребуется два-три часа, чтобы на спасательной капсуле добраться до станции. Пока у нас есть время, мы должны подготовиться.

Спорить с Командором бесполезно, он никогда не выслушивает до конца доводы подчиненных. Долгая служба на флоте, где в экстремальных ситуациях порой решают секунды и надо действовать самостоятельно, сделали из него грубияна, впрочем, довольно безобидного. Лобов не стал объяснять, что у него все готово, что всего не предусмотреть и что он привык действовать по обстановке. К непредвиденным обстоятельствам все равно не подготовиться. Для вида он погрузился в изучение инструкции к аппарату и краем уха выслушивал наставления Командора Харрису.

- Кстати, - уходя, бросил Командор, - приготовьте на всякий случай скафандры.

Все сходится. Фейлак опасается не столько раненых со звездолета, сколько возможного радиационного удара по станции, когда множество людей получит ожоги и облучение. Сколько человек на звездолете? Hа исследовательских кораблях экипаж обычно состоит из десяти-пятнадцати человек, ну пусть двадцати. Среди них пять-шесть - механики и инженеры. Они наверняка имеют различные степени ожогов и облучения. Пилоты и врачи - это обычно резерв, который сохраняется до последнего. Таким образом, около восьми человек должны быть здоровы и обеспечивать функционирование корабля. Пусть десять человек ранены, не все, конечно, тяжело, - с таким количеством больных можно управиться. Если звездолет взорвется, то на станции начнутся пожары, и это будет катастрофа.

- Зачем скафандры? - удивилась Ольга, самая молодая из младших врачей. Лобов как можно безразличнее пожал плечами и сказал:

- Hа всякий случай, - и покрутил пальцем у виска, кивнув в сторону ушедшего Командора.

Стоит ли пугать несчастную девушку? Ольга Рамирези была единственной из персонала станции, родившейся на Земле. Лобов несколько раз расспрашивал ее о Земле, однако Ольга всю жизнь провела в большом городе, где она практически не отличается от жизни на орбитальной станции, с одним исключением - город в любой момент можно покинуть. Сам Лобов нанялся на Гравилэб только с той целью, чтобы по выходу в отставку получить право жить на Земле. Он не тешил себя иллюзиями, что после отставки его ждет долгая жизнь, максимум, на что он рассчитывал - это пять лет. Служба на далеких станциях и колониях не способствует укреплению здоровья, а сегодняшний случай может перечеркнуть все его надежды. Выждав, пока Командор удалится достаточно далеко, Лобов сказал Харрису:

- Я буду у себя. Если что случиться, вызывай! - И, не дожидаясь ответа, ушел.

Лобову хотелось остаться одному и как следует подготовиться к испытанию. Он не сомневался, что станция погибнет. Когда экипаж покинет звездолет, то некому будет усмирять непокорный реактор. Звездолет обязательно взорвется, это вопрос времени. Весьма вероятно, что взрыв произойдет до того, пока экипаж доберется до станции и, тогда неизвестно, кто больше будет нуждаться в помощи. Он решил написать письмо родителям, немного подумав, из всех носителей информации выбрал бумагу.

Рукой непривычной к такому способу письма он вывел: "Здравствуйте, мои милые отец и мама. Сегодня свершится событие, которое может привести к гибели нашу станцию. Если вы это письмо получите, значит, это произошло, и я мертв".