Гомосексуальное влечение в революционной России. Регулирование сексуально-гендерного диссидентства - [113]

Коллекция автора.

.

Ил. 8. Князь Феликс Феликсович Юсупов (1856—1928) и его семья, 1901 г. Феликс Юсупов-сгарший (справа, ctoiit). генерал-губернатор Москвы (1914— 1915 гг.), 6ьь\ одним из богатейших аристократов России. Ф.Ф. Юсупов, носивший также титул «фаф Сумароков-Эльстон», описан как «князь С.-Э.» в качестве сексуального партера «мужской нросгшуткн» Т.П.. чья история была опубликована психиатром В.А. Белоусовым в 1927 г. Сын Ф.Ф. Юсупова, также Феликс Феликсович (1887—1967), здесь в возрасте четырнадцато лет (крайний слева, сидггт), имел склонность к переодеванию в роскошное платье и флирту с офицерами. Был одним из заговорщиков, убивших Григория Ефимовича Распутина (1869—1916). О своем отце он писал: «Со старостью он гоже стал чудить, весь в мать, графиню Елену Сергеевну. С женой они были совсем разные, и понять он ее не мог. По природе солдат, ее ученых друзей не жаловал» (с. 31); «А столько чудаков и клоунов я знал потому .лишь, что с ними весело было отцу. Дивлюсь матушкиным кротости и терпенью: вечно принимай эту братию и всем улыбайся. Но тут я, признаться, весь в отца. Меня влекли, да и теперь влекут всякие шуты гороховые, сумасброды и психопаты» (с. 63) (Ysupov, Feliks Feliksovich, kniaz’ (Юсупов, Феликс Феликсович; 1887—1967). Avant l’exil, (1887—1919) / Prince Felix Youssoupoff. Paris: Plon, [1952]. 310 p.; англ, пер.: Idem. Lost splendour / translated from the French by Ann Green and Nicolas Kalkoff. London:Jonathan Cape, 1953. 288 p.: ill., portr.: см. также: Юсупов, Ф.Ф. Мемуары: в двух книгах. До изгнания, 1887—1919. В изгнании /князь Феликс Юсупов; Первый полгав"! пер. с фр. Елены Кассировой. М.: Захаров и Вагриус, 1998. 426, [6] с., [4| л.: [16] ил.; портр.). Ил. из англ. нзд. 1953 г.

Ил. 9. Первый Петроградский женский батальон, организованный Временным правительством, 1917 г. Почтовая открыта изображает воинское подразделение, позднее неоднократно подвергавшееся осмеянию из-за неэффективной защиты Временного правительства, возглавляемого Александром Федоровичем Керенским (1881—1970), во время октябрьских событий, приведших большевиков к власти. Солдатчина привлекала незначительное число женщин, стремившихся раздвинуть границы своей фемининности, в том числе и тех, что искали сексуального удовлетворения с представительницами своего пола.

Wallwork Collection. MS 1172. Brotherton Library'. Leeds University. UK.

Ил. 10, 11, 12. «Гомосексуалистка» А.П., Саратов, 1925 г. Подвергшаяся аресту за экономические нарушения на рынке г. Саратова, эта женщина, выдававшая себя за мужчину по имени Александр Павлович, была освобождена из тюрьмы для принудительного психиатрического лечения. После курса психоанализа и семнадцати сеансов гипноза («до лечения», chilhok вверху слева), Александр Павлович перестала ноешь мужскую одежду, бросила кур«ггь, оделась в женское платье и выразила желание иметь ребенка. Правая верхняя фотография опубликована с целью продемонстрировать, чго пациент не был гермафродитом. Освобождешия под опеку родствешп!-ков («после лечения», снилюк внизу), А.П. теперь носила юбку, модную матросскую блузу и женскую обувь.

Из над.: Штесс, А.П. Случаи женского гомосексуализма... 1925. Стб. 9—19.

Ял. 13. Реклама «Спермокрина», кон. 1920-х годов. Охватившее Европу увлечение эндокринологаей дало о себе знать и в Советской России, где операции омоложения (включая пересадку яйцевидных тканей, имплантацию яичиика) и гормональные препараты рассматривались как средства преобразования человечества. Советских ученых эндокринология привлекала очевидной возможностью быстрого прорыва в исследовательской работе. Гипотеза о связи гомосексуальности с аномалией половых гормонов, впервые выдвинутая в Австрии Эйгеном Штейнахом и поддержанная немецким социалистом и сторонником гомосексуальной эмансипации д-ром Магнусом Хиршфельдом, нашла сторонников в СССР. Попытки изменить сексуальную ориентацию, используя методики пересадки и имплантации половых гормонов, многократно предпринимались в начале 1920-х годов. Хотя, как и в Западной Европе, эти эксперименты окончились неудачей, ош1 дали большой опыт первому поколению советских врачей. ГАРФ. Ф. А406. Оп. 12. Д. 2223. Л. 215.

Ил. 14, 15. Примеры бачей из Узбекист ана, Самарканд, 1913 г. Фотофа-фии сделаны Эдмундом Джеймсом Пирсом (Pearse, Edmundjames), британским представителем Граммофонной компании (жил в С.-Петербурге с 1909 по 1917 г.) во время поездки по юго-восточным территориям Российской империи. В эти вояжи он объезжал свою сеть распространителей граммофонов и пластинок, делая попутно музыкальные записи и фото музыкантов. Бачи (букв.: «мальчики») были странствующими артистами, руководимыми школьными наставниками, обучавшими их поэзии, танцу и пению; наставники же сводничали, заставляя их играть роль проститутов. Одежда бачей соединяла элементы женского и мужского. Русские власти относились к ним пренебрежительно. Большевики, стремившиеся после 1917 г. упрочить свою власть, считали подобное явление нетерпимым и причисляли бачей к социальным элементам, чуждым революции. Уголовные кодексы Советского Узбекистана преследовали цель с корнем удалить эти «пережитки прошлого».