Гоморра - [3]
Порт находится за чертой города. Воспаление этого аппендикса не переходит в перитонит, он всегда остается в пределах брюшной полости, ограниченный линией берега. Некоторые его части заброшены — запертые между землей и водой, они словно не принадлежат ни суше, ни морю. Амфибия, морское чудище. Мусор и перегной, отбросы, которые приливы и отливы год за годом прибивали к этим берегам, сформировали новую сушу. Корабли опорожняют свои туалеты в море; после уборки трюмов прямо в воду сливают грязную желтую пену; ремонтируя катера и яхты, прочищая моторы, все ненужное отправляют в море, как в мусорное ведро. А потом все это оседает на берегу: сначала сероватой массой, после — твердым панцирем. Солнечный свет создает иллюзию, что море состоит из воды. На самом деле поверхность залива блеском напоминает мешки для мусора. Черные. Кажется, это не вода, а огромный резервуар с нефтью. Причал, уставленный сотнями разноцветных контейнеров, выглядит как граница, за которую лучше не заходить. Неаполь окружают стены из товаров. Стены не защищают город, наоборот, город защищает стены. Никаких армий докеров, никаких романтических героев из портовой черни. Обычно, думая о порте, все представляют себе необычайно шумное место, снующих туда-сюда возбужденных людей, уродливые шрамы, смешение всевозможных языков. На самом же деле порт может сравниться по тишине с полностью механизированной фабрикой. Кажется, здесь нет ни души; контейнеры, суда и грузовики приводятся в движение вечным двигателем. Все происходит быстро и без суматохи.
В порт я ходил, чтобы поесть рыбы. Впрочем, близость ресторана к морю вовсе не гарантирует, что качество на высоте: я выуживал из тарелки кусочки пемзы, песок, иногда попадались водоросли. Морских черенков[2] как вылавливали, так и бросали в кастрюлю. С одной стороны, гарантия свежести, с другой — своеобразная русская рулетка: или отравишься, или нет. Сегодня все уже привыкли к отсутствию вкуса у современной пищи, когда кальмара не отличить от курицы. Чтобы почувствовать настоящий вкус моря, надо идти на риск. И я с удовольствием рисковал. В портовом ресторане я заодно поинтересовался у местной публики, где снять жилье.
— Даже не знаю, здесь всё нарасхват. Когда вокруг столько китайцев… — ответили мне.
Вдруг один из сидевших в центре зала здоровяков, обладатель просто-таки великанского голоса, смерил меня взглядом и произнес: «Может, получится что-то найти».
Больше он ничего не сказал. Мы доели обед, вышли и направились к улице, огибавшей порт. Он не предлагал мне следовать за ним, но в этом и не было необходимости. Наконец мы оказались в вестибюле многоэтажного дома, навевавшего мысли о привидениях. Ночлежка. Мы поднялись на третий этаж, где находилось единственное сохранившееся студенческое общежитие. Всех остальных выселили, чтобы освободить место для пустоты. В домах ничего не должно было быть. Никаких шкафов, кроватей, картин, комодов, даже стен. Только пустое пространство для мешков, для огромных, как шкафы, картонных коробок с товаром.
В этом доме мне выделили что-то вроде комнаты, скорее даже, каморку — места в ней едва хватало для кровати и шкафа. Об оплате, о моей части коммунальных платежей, правилах пользования телефоном и Интернетом никто не заговаривал. Меня представили четырем соседям, и на этом все закончилось. Мне объяснили, что это была единственная обитаемая квартира во всем доме, она принадлежала Сяню — китайцу, контролировавшему такие многоэтажки. Я не должен был платить за аренду, но меня попросили работать в домах-складах каждые выходные. Я искал комнату, а в итоге нашел работу. По утрам сносили стены между комнатами, вечером убирали остатки цемента и кирпичей, содранные обои. Обломки складывали в обычные мешки для мусора. Звуки при разрушении стены могут быть самыми неожиданными. Иногда кажется, что не камни падают на пол, а хрустальные бокалы, которые смахнули рукой со стола. Каждый дом, лишившись внутренних стен, становился складом. Мне самому непонятно, как многоэтажка, где я работал, еще не рухнула, — мы по незнанию разрушили не одну несущую стену. Но для товаров нужно было место, и мы думали не о прочности оставшегося каркаса, а о хранении продукции.
Идея заполнять коробки прямо на этих импровизированных складах пришла в голову каким-то китайским торговцам после того, как портовые власти представили делегации от конгресса США свой план security — проект по обеспечению безопасности. Он заключался в разделении порта на четыре части: рейсовую, каботажную, товарную и контейнерную. Из-за каждой могли возникнуть проблемы. После публикации этого плана безопасности многие китайские предприниматели во избежание вмешательства полиции, слишком долгого обсуждения в прессе и в особенности вторжения назойливых тележурналистов, готовых на все ради забористой картинки, решили впредь остерегаться всяческой огласки и стать невидимыми. Даже если цены повысятся, товар все равно следовало скрывать. Он должен был исчезать в богом забытых деревнях, в арендованных сараях, стоящих между свалками и табачными полями, но на движение грузовых фур это никак не влияло. Каждый день в порт въезжало и из порта выезжало не более десяти небольших фургонов, нагруженных доверху коробками. Путь их заканчивался через несколько метров, в гаражах соседних с портом домов. Въехать и выехать — этого было достаточно.
“Ноль ноль ноль” – маркировка самой чистой, тончайшего помола пшеничной муки. А на жаргоне наркоторговцев так обозначается кокаин самого высокого качества. Глобальной торговле кокаином – объединяющей бесправных крестьян мексиканской глубинки, боевиков наркокартелей, леваков-повстанцев в джунглях Колумбии и созданные для борьбы с ними военизированные отряды самообороны, семейства калабрийской ндрангеты и организованные преступные группировки из России и бывших советских республик, – а также связанному с нею резкому всплеску насилия и опутавшему весь мир механизму отмывания преступных доходов, в котором оказываются замешаны крупнейшие американские банки, и посвящено расследование итальянского писателя и журналиста Роберто Савьяно.
Итальянский писатель и публицист Роберто Савьяно (р. 1979), как никто другой, знает мир неаполитанской каморры. Он исследовал его настолько глубоко, что вот уже много лет ради собственной безопасности вынужден ночевать в полицейском участке. Роман “Пираньи Неаполя” сразу стал сенсацией. Это книга о банде подростков, шагнувших в преступный круг, который манит деньгами, авторитетом, властью, яркой линией судьбы. И неважно, что на пути к цели придется переступить через все, через людей – и через себя. Ведь пока что жизнь – заманчивая игра, из которой нужно выйти победителями, внушающими страх, а люди – всего лишь мишени… Этот бестселлер Роберто Савьяно лег в основу театрального спектакля (2017) и одноименного фильма (2019), снятого режиссером Клаудио Джованнези (“Серебряный медведь” Берлинского кинофестиваля) и уже вышедшего в прокат у нас в стране.
Хрупкая, как яичная скорлупа, и твердая, как бетон, — вот две стороны ее натуры. Она может часами мучиться из-за царапины на автомобиле. А может легко переехать того, кто, по ее мнению, этого заслуживает.В сумочке любимый пистолет, «магнум» сорок четвертого калибра; она прекрасно выглядит в дизайнерском комбинезоне для беременных и туфлях на высоком каблуке. На пальце кольцо с бриллиантом за сто тысяч, на запястье часы «Патек Филипп».Красивая женщина, любящая супруга, мать, ждущая появления второго ребенка.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь у молодого деревенского парня Эллиота Джексона и раньше была непростая. Впечатлительному и наделенному наследственным даром предчувствия, читающему невидимые знаки, ему хронически не везет с самой обычной работой. А тут еще лучший друг Спайк находит среди леса плантацию конопли и, недолго думая, похищает весь урожай. И для обоих друзей начинается настоящий кошмар: приятели оказываются вовлечены в чужую жестокую игру.
Во время телесъемок грандиозного реалити-шоу «Звездолет» совершено жестокое преступление. Убит муж руководительницы проекта, автор многих эстрадных хитов Вениамин Молочник. Участники проекта в шоке, но… show must go on — шоу должно продолжаться! А через несколько дней найден убитым следователь прокуратуры, которому было поручено расследование. Подозрение падает на известного московского шоумена. Но не причастна ли к убийству одна из участниц проекта, восходящая поп-звезда, с которой постоянно общался убитый автор хитов?
В книге мы снова встретимся со следователем прокуратуры Сергеем Рябининым, известным нам теперь не только по литературным произведениям, по и телефильму «Переступить черту», снятому по роману «Долгое дело». Повесть «Дьявольское биополе» еще ждет своего сценариста. К этому присоединяются и все многочисленные любители психологического детектива.
Мелкий вор Ники Беркетт пытается выжить на «грязных улицах» Восточного Лондона. Внезапно его жизнь меняет непредвиденное событие: наркодилеры, намеревающиеся взять под контроль район, жестоко убивают его друга Винни. Ники решает отомстить за его смерть и разрабатывает хитроумный план с участием «крутых ребят» всех мастей.Много лет занимавшийся социальной работой среди заключенных, Джереми Камерон убедительно и живо рассказывает о криминальных разборках между обитателями лондонского Преступного мира.