Гоморра - [18]

Системе удалось реорганизовать даже классический рэкет и ростовщичество. Дельцам были нужны наличные средства, банки становились все суровее и вмешивались в отношения между поставщиками и торговцами. Последние при покупке товара могут платить за него наличными или векселями. Если они расплачиваются наличными, то цена выходит ниже — половина или две трети от той суммы, которую они бы выплатили векселями. Естественно, при таком раскладе торговец предпочитает платить наличными, и это полностью совпадает с интересами фирмы-продавца. «Живые» деньги ему ссужает клан со средней ставкой в 10%. Тогда сразу сами собой устанавливаются фактически корпоративные отношения между закупщиком товара, продавцом и остающимся в тени источником средств, то есть кланом. Прибыль делится пятьдесят на пятьдесят, но бывает, что по причине задолженности процентная ставка клана растет, все больше денег уходит в его карман, в итоге торговцу остается только исполнять роль подставного лица за месячное жалованье. Кланы — это не банки, которые за долги отбирают все до последнего; они конфискуют имущество, но людей оставляют, предпочитая работать с опытными специалистами, лишившимися собственности. Если верить показаниям одного мафиозо, полученным во время расследования 2004 года, то половина магазинов одного только Неаполя подчиняются каморре.

Ежемесячный рэкет, как в фильме Нанни Лоя «Меня послал Пиконе», от двери к двери на Рождество, Пасху и Феррагосто[11] — это занятие для нищих кланов, которые пытаются удержаться на плаву, но начать собственный бизнес не могут. Все изменилось. Семья Нуволетта из Марано — района на северной окраине Неаполя — задействовала новый механизм, основанный на взаимной выгоде и налогах на поставки, более эффективный и организованный лучше, чем рэкет. Джузеппе Гала по кличке Шоумен стал одним из самых востребованных агентов по продаже продуктов питания. Он был агентом Bauli и Von Holten, а при помощи Vip Alimentari занял должность представителя Parmalat в Марано. В одном телефонном разговоре, перехваченном осенью 2003 года Окружным управлением Неаполя по борьбе с мафией, Гала хвастается своими профессиональными успехами: «Я их всех раздавил, теперь рынок наш».

Фирмы, с которыми он имел дело, могли быть уверены в том, что их продукция будет представлена на всей подконтрольной ему территории и что их ожидают многочисленные заказы. С другой стороны, торговцы и владельцы супермаркетов радовались тому, что с Пеппе Гала можно было договориться о больших скидках на товар, поскольку в его власти было воздействовать на производителей и поставщиков. Шоумен был членом Системы и поэтому, контролируя все, вплоть до транспорта, мог гарантировать выгодные цены и своевременные поставки.

Облагая данью интересующую его продукцию, клан ведет себя исключительно вежливо, избегая угроз и запугивания. Фирмы, которые представлял Гала, объявляли себя жертвами рэкета и диктатуры кланов. Но если ознакомиться с данными Всеобщей итальянской торговой конфедерации, то видно, что годовой объем продаж фирм, обратившихся к Гала за помощью между 1998 и 2003 годами, вырос на 40–80%. Благодаря новой экономической стратегии Гала удавалось решать проблему наличных денег и для кланов. Он даже поднял цену на рождественские панеттонс[12] во время праздников, чтобы выплатить «тринадцатую зарплату» семьям арестованных членов Нуволетты. Тем не менее кончил Шоумен плохо. Из признаний некоторых каморристов стало известно, что он захотел обладать эксклюзивными правами и на рынке наркотиков. Клан Нуволетта подробности не интересовали. В январе 2003 года Пеппе Гала нашли в собственной машине сгоревшим заживо.

Нуволетта из Марано — единственная семья не с Сицилии, которая входит в коза ностра, причем не просто как союзник или еще одно звено, а как часть одного с Корлеонези целого. Это одна из самых влиятельных групп в составе мафии. Ее влияние столь велико, что, по словам Джованни Бруски, когда в конце девяностых сицилийцы собрались взорвать пол-Италии, они попросили у маранцев совета и помощи. Идею с бомбами Нуволетта посчитали безумной — частью, скорее, политических маневров, нежели по-настоящему эффективных силовых действий. Они отказались участвовать в покушениях и оказывать поддержку убийцам. Категорический отказ, и никаких ответных мер не последовало. Тото Риина попросил Анджело Нуволетту, главу клана, вмешаться и подкупить судей, ведущих его дело, — первый крупный процесс, в котором он был замешан, — но даже в этой ситуации маранцы не согласились воспользоваться силовой поддержкой Корлеонези. В годы междоусобной войны внутри «Новой семьи», после победы над Кутоло, Нуволетта послали за убийцей судьи Фальконе[13] — за Джованни Бруской, боссом района Сан-Джузеппе Ято, — чтобы поручить ему избавиться от пяти человек в Кампании, двоих из которых надо было утопить в кислоте. Его вызвали, как вызывают сантехника. Он сам рассказал судьям, как расправился с Луиджи и Витторио Вастареллой:

«Для начала мы велели купить сто литров соляной кислоты. Еще нам понадобились двухсотлитровые металлические контейнеры, в которых обычно хранят масло, с обрезанной верхней частью. По опыту мы знали, что в каждый контейнер надо налить по пятьдесят литров кислоты. Поскольку жертв должно было быть двое, мы запаслись двумя контейнерами».