Гоморра - [11]
Демонстрируемые на подиуме модные течения, умопомрачительные наряды светских красавиц — все начинается отсюда. Из Неаполя и Саленто, наиболее важных центров подпольной текстильной промышленности. Район Лас-Вегаса и Капо. Казарано, Триказе, Тавьяно, или Капо ди Леука, нижний Саленто. Отсюда все начинается. Из этой дыры. Происхождение любого товара окутано тайной — таков закон капитализма. Но когда наблюдаешь за этой дырой, видишь ее собственными глазами, то ощущения довольно странные. Тревожная тяжесть. Будто чувствуешь правду в желудке.
Среди работников победившего предпринимателя мне повстречался один особо искусный. Его звали Паскуале. Очень худой. Высокий, тощий и сгорбленный: на уровне плеч и шеи его тело сгибалось, не выдерживая такого роста. Прямо как рыболовный крючок. Работал над эскизами, присылаемыми напрямую стилистами. Над моделями, созданными специально для его рук. Количество заказов менялось, но заработок оставался неизменным. Тем не менее он казался по-своему довольным. Паскуале мне сразу понравился, едва я увидел его огромный нос. Несмотря на молодость, выглядел он стариком. Еще бы, проводить целые дни, держа в руках ножницы, отмеривая и отрезая ткань, стирая о швы подушечки пальцев. Паскуале был одним из немногих, кто мог напрямую купить материалы. Некоторые дизайнеры настолько верили в него, что поручали заказывать ткани из Китая, и он сам же потом проверял их качество. Так Сянь познакомился с Паскуале. В порту, где мы однажды вместе обедали. После обеда Сянь и Паскуале попрощались, и мы сразу сели в машину. Двинулись в сторону Везувия. Обычно вулканы изображают в темных тонах, но этот покрыт зеленью. Издали кажется, что он окутан бесконечным покрывалом изо мха. Прежде чем въехать непосредственно в район Везувия, мы завернули во двор какого-то дома. Там нас ждал Паскуале. Я не мог понять, что происходит. Он вышел из своей машины, направился прямиком к автомобилю Сяня и залез в багажник. Я попробовал прояснить ситуацию:
— Что происходит? Почему багажник?
— Все в порядке. Сейчас поедем на фабрику в Терциньо.
К нам сел новый водитель — вылитый Минотавр. Он вышел из машины Паскуале, и дальнейшие его действия напоминали привычный ритуал. Он включил задний ход, выехал за ворота и, прежде чем вырулить на дорогу, вытащил пистолет. Полуавтоматический. Минотавр взвел курок и зажал оружие между ног. Я не издал ни звука, но он разглядел в зеркале мой испуганный взгляд.
— Бывало, здесь устраивали настоящую бойню.
— Но кто?
Я хотел услышать все с самого начала.
— Те, кто против включения китайцев в бизнес высокой моды. Те, кто видит в Китае исключительно источник тканей и не больше.
Я не мог понять. И яснее не становилось. Сянь обратился ко мне своим привычным успокаивающим тоном:
— Паскуале помогает нам научиться. Научиться работать над качественным товаром, который нам пока не доверяют. Мы учимся у него, как шить одежду…
Минотавр попытался объяснить необходимость пистолета.
— Так вот, однажды вон там, видишь, прямо посреди площади, вдруг появился мужик и открыл огонь по машине. Он попал в двигатель и в лобовое стекло, прямо по дворникам. Если бы нас хотели завалить, то завалили бы. Но это было лишь предупреждение. Теперь я подготовился, так что пусть попробуют.
Потом Минотавр объяснил, что лучше всего держать пистолет именно зажатым между ног: если положить оружие на приборную панель, то понадобится время, чтобы взять его. Дорога на Терциньо вела в гору, и от сцепления распространялась невыносимая вонь. Я даже перестал бояться автоматной очереди. В любой момент машина могла дернуться, и водитель получил бы пулю в мошонку. Доехали мы живыми и невредимыми. Едва автомобиль остановился, Сянь пошел открывать багажник. Паскуале вылез и медленно разогнулся. Он напоминал скомканную бумажную салфетку, пытающуюся распрямиться. Затем подошел ко мне:
— Каждый раз одно и то же, понимаю еще, если бы я в бегах был. Но все-таки лучше, чтобы меня с вами в машине не видели. А то… — И провел ребром ладони по горлу.
Здание перед нами было внушительным. Но не огромным. Сянь рассказывал о нем с гордостью. Сам дом принадлежал ему, а внутри разместились девять мелких фабрик, руководили которыми девять китайцев. Внутри все напоминало шахматную доску. Скамьи были поставлены так, что образовывали квадраты, внутри которых сидели работники — у каждой фабрики свои. Сянь сопоставлял эти фабрики с фабриками Лас-Вегаса. Он тоже распределял подряды по результатам торгов. Система была идентичной. Он считал, что дети не должны мешать взрослым во время работы, и повторял организацию итальянских фабрик. Более того, когда он работал на другие фирмы, то не просил об авансе. Так Сянь превращался в самого настоящего служителя итальянской моды.
Китайские фабрики в Китае конкурировали с китайскими фабриками в Италии. В результате производство на территории Рима, Прато и половины итальянских чайна-таунов стало необратимо приходить в упадок: все так резко начало развиваться, что еще более резкий спад был неминуем. «Итальянские» китайские фабрики могли выжить только в одном случае — если бы они стали профессионалами в области высокой моды, способными работать на лучших итальянских модельеров. Надо было учиться у итальянцев, у разбросанных по всему Лас-Вегасу специалистов и, забыв о штамповке ширпотреба, стремиться дорасти до уровня доверенных лиц домов моды на юге полуострова. Освоить сферы влияния, логику, язык нелегальных фабрик и пытаться повторять то, что они делают. Только работать за меньшие деньги и на несколько часов дольше.
“Ноль ноль ноль” – маркировка самой чистой, тончайшего помола пшеничной муки. А на жаргоне наркоторговцев так обозначается кокаин самого высокого качества. Глобальной торговле кокаином – объединяющей бесправных крестьян мексиканской глубинки, боевиков наркокартелей, леваков-повстанцев в джунглях Колумбии и созданные для борьбы с ними военизированные отряды самообороны, семейства калабрийской ндрангеты и организованные преступные группировки из России и бывших советских республик, – а также связанному с нею резкому всплеску насилия и опутавшему весь мир механизму отмывания преступных доходов, в котором оказываются замешаны крупнейшие американские банки, и посвящено расследование итальянского писателя и журналиста Роберто Савьяно.
Итальянский писатель и публицист Роберто Савьяно (р. 1979), как никто другой, знает мир неаполитанской каморры. Он исследовал его настолько глубоко, что вот уже много лет ради собственной безопасности вынужден ночевать в полицейском участке. Роман “Пираньи Неаполя” сразу стал сенсацией. Это книга о банде подростков, шагнувших в преступный круг, который манит деньгами, авторитетом, властью, яркой линией судьбы. И неважно, что на пути к цели придется переступить через все, через людей – и через себя. Ведь пока что жизнь – заманчивая игра, из которой нужно выйти победителями, внушающими страх, а люди – всего лишь мишени… Этот бестселлер Роберто Савьяно лег в основу театрального спектакля (2017) и одноименного фильма (2019), снятого режиссером Клаудио Джованнези (“Серебряный медведь” Берлинского кинофестиваля) и уже вышедшего в прокат у нас в стране.
Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.
Между криминальным и легальным миром не существовало никаких жестких барьеров, хотя крымские гангстеры и являли впечатляющие образцы беспощадности и беспредела. Многие из них погибли, так и не вкусив прелестей неба в клеточку. В книге обрисованы и другие яркие и неповторимые черты и картины из жизни братвы Крыма за последнее десятилетие.
Ройстон Блэйк работает начальником охраны ночного клуба «Хопперз». Он гоняет на «Капри 2. 8i» и без проблем разгуливает по Мэнджелу, зная, что братва его уважает. Но теперь по городку ходит слух, что Блэйк поступил не по понятиям и вообще сдулся. Даже Сэл об этом прознала. Более того, ему на хвост сели Мантоны, а закончить жизнь в их Мясном Фургоне как-то совсем не катит. Желая показать, что у него еще полно пороха в пороховницах, Блэйк разрабатывает стратегию, которая восстановит его репутацию, дарует внимание женщин и свяжет с чужаком – новым владельцем «Хопперз».
Будни дилера трудны – а порою чреваты и реальными опасностями! Купленная буквально за гроши партия первосортного товара оказывается (кто бы сомневался) КРАДЕНОЙ… притом не абы у каких бандитов, а у злобных скинхедов!Боевики скинов ОЧЕНЬ УБЕДИТЕЛЬНЫ в попытках вернуть украденное – только возвращать-то уже НЕЧЕГО!Когда же в дело впутываются еще и престарелый «крестный отец», чернокожие «братки», хитрые полицейские, роковая красотка и японская якудза, ситуация принимает и вовсе потрясающий оборот!
Джек Райан – симпатичный бродяга, чьи интересы лежат только вне закона. В поисках лучшей жизни он отправляется на Гавайи. Там Джек устраивается на работу в одну строительную организацию, руководит которой Рей Ритчи. Бизнес Ритчи нельзя назвать полностью официальным, так как он возводит свою недвижимость, не обращая внимания на постоянные протесты местных жителей. Понятно, что работа на такого типа не может принести ничего, кроме больших неприятностей, особенно такому шустрому парню, как Джек. И уже скоро правая рука Ритчи, Боб, советует ему убраться с острова подобру-поздорову.
Нелегко быть женой знаменитого писателя. Уж кому-кому, а Татьяне хорошо известно, что слава, награды, деньги, роскошная дача — это одна сторона медали. Но есть и другая: за ее мужем Владимиром Кадышевым идет настоящая охота, и ведут ее настоящие профессионалы. Есть в жизни писателя какая-то жгучая тайна, о которой Татьяна может лишь догадываться. Но одних догадок мало. Ведь Татьяна поневоле втянута в эту игру, где ставки слишком высоки…