Голубые дороги - [93]
«В космосе мы будем говорить по–русски, а они по-английски, — объяснил Стаффорд сенаторам. — Так мы будем лучше понимать друг друга. Поверьте мне, господа, учить русский язык с моим оклахомским акцентом было так трудно».
При согласовании программ для отдыха Стаффорд просил принять предложение — посетить его дом. Ответная учтивость. Томас потом скажет: «Встреча с советскими коллегами продляет занятия русским языком, практикум, что ли. И потом Алексей — такой прекрасный парень. Он похож на Гагарина».
У Стаффорда скромный небольшой дом с гаражом. Том охотно показывает дом, свои многочисленные сувениры, в том числе и московские подарки, представляет жену Фэй, дочерей. Фэй гостеприимна и радушно просит устраиваться. Встречи с советскими космонавтами в этом доме были неоднократны, и ей они доставили удовольствие. Пока готовятся угощения — смешанная русская и американская кухня, Том с гордостью показывает редкий набор ружей многих стран. В тот вечер в его коллекции появилось великолепное русское ружье.
Непременное условие вечера — говорить как в полете: советские космонавты — на английском, американские — на русском. Алексей Леонов предложил краткий терминологический словарь: «очень окэй», «пора обедать», «стыковка выполнена». Том поддержал идею и просил учесть его вклад в это международное дело: «наливай», «привет, Союз», «перекур на обед»…
Валерий Кубасов очаровывал хозяев своей молчаливостью, редкими и точными фразами. Математик виден с полета. Фразы ложились точно, как швы его космической сварки.
В середине обеда заговорили о войне. Ее помнили все, а Дональд Слейтон особенно хорошо — он участник войны. Алексей Леонов рассказал об Иване Никитиче Кожедубе. Этого выдающегося летчика хорошо знали в США. Национальная гордость России — стал гордостью стран антигитлеровской коалиции.
Алексей Леонов тоже хорошо помнил Великую Отечественную войну. Он помнил слезы обессиленных в горе женщин, глаза осиротевших детей, вывезенных из блокадного Ленинграда и с Украины. Он помнил душные, смрадные теплушки, переполненные ранеными и неподвижными старцами.
Вспомнилось, как он работал в поле до изнеможения, убирая картофель, собирал колоски, возил сено, выискивал лекарственные травы. Это был его вклад в победу. Он не раз думал, что опоздал родиться, что все героическое совершилось. Высшее счастье землян — Победа, добыта без него, а более великого, героического на земле, как казалось ему, не могло быть.
И тогда, когда он приехал в училище военных летчиков и с благоговением переворачивал боевые донесения о подвигах выпускников, когда читал их письма, ставшие реликвией музея, он помнил о войне.
И, наконец, тогда, когда он впервые поднялся в воздух на самолете «Як-18» и когда получил ручку управления истребителем, ощутив себя и счастливым и всесильным в безбрежной лазури, и когда освоил удивительнейший реактивный самолет «МиГ-15», он понял, что небо стало родным, что он не сможет без него жить, что будет владеть им ради Победы, ради нетленной памяти войны.
Небо стало его домом, темой его творчества.
…Приближалось 15 июля 1975 года.
Корреспондент «Красной Звезды» Лев Нечаюк писал в те дни о Байконуре:
«Наш главный космодром еще очень «молод». Он так же, как Комсомольск, Магнитка или Братск, начинался с первого колышка, вбитого в седую от соли, выжженную землю, с первой палатки, с первого камня в фундаменте первого дома и с первого деревца, одолевшего безжалостную пустыню.
Современный космодром — это необычайно сложное, так сказать, многоотраслевое хозяйство, раскинувшееся на огромной территории. Здесь, посреди пустыни, вырос город с многочисленным населением, в котором есть все привычное и необходимое человеку.
А вокруг города возведены десятки предприятий, сооружений и установок, где собраны новейшие достижения науки, техники, индустрии».
Время отсчитывало своей неукротимый бег, оно работало напряженно, как мозг космонавта. Секунда была мгновением, но и вехой величайшего исторического события.
14 июля в 15 часов 20 минут руководитель смены в советском центре Вадим Кравец по прямому каналу связался с Хьюстоном и сообщил своему американскому коллеге Джону Темплу, что в советском центре объявлена суточная готовность.
Еще несколько часов и счет откроют секунды: 3… 2… 1… Старт!
12 часов 25 минут 15 июля 1975 года. К подножию ракеты подъезжает автобус. Распахивается дверь, выходит Алексей Леонов, за ним — Валерий Кубасов.
Командир корабля А. А. Леонов докладывает Государственной комиссии: «Экипаж готов к выполнению полета!»
Потом они оба в белоснежных скафандрах упругой походкой направляются к трапу.
Леонов поднялся на несколько ступеней, остановился, услышав чье‑то шутливое пожелание, задорно бросил: «К черту!»
12 часов 30 минут. Они в лифте. Еще несколько минут — и экипаж занял свои места в «Союзе».
15 часов 00 минут. Ракета стоит на стартовой площадке одиноко, как памятник. Возле нее — никого.
15 часов 05 минут. Объявлена пятнадцатиминутная готовность.
15 часов 12 минут. Звучит команда: «Ключ на старт!»
Все. Теперь судьба ракеты передана автоматам.
15 часов 16 минут. Космонавты опустили стекла гермошлемов.
Первый в истории мировой авиации таран вражеского самолета был совершен в 1914 году знаменитым русским летчиком Петром Нестеровым. Второй таран принадлежит выдающемуся советскому военному летчику Антону Алексеевичу Губенко, сбившему японский самолет в 1938 году. Повесть рассказывает об удивительной судьбе этого героя неба, во многом определившего своим воздушным творчеством направление боевой подготовки советских летчиков накануне Великой Отечественной войны.
На основе документов, свидетельств современников, а также личных встреч автора сделана попытка создания хроники жизни первого космонавта планеты. День за днем знакомится читатель с детством, годами учебы и службы Ю. А. Гагарина, становлением его как человека, летчика, а затем космонавта, с окружением, в котором оформилась эта яркая личность. Послесловие летчика-космонавта СССР дважды Героя Советского Союза П. Поповича.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.