Голубые дороги - [13]
Генерал наблюдает за действиями планшетистов. Ровная, как луч, лента тянется на север. Скорость огромна. Когда‑то для авиации считалась недосягаемой окорость звука. Теперь это так далеко позади… Пройдет еще немного времени, и скорость звука нельзя будет брать за эквивалент скорости полета. Очевидно, потребуется другая мера, может быть — скорость света. Ведь работают же над фотонными двигателями!..
Может, именно над этим генерал и задумался? В одну летную жизнь авиация прошла путь, равный столетию технического прогресса. Это в XX веке. А чему будет равна одна летная жизнь в XXI веке? В XXII, XXV…
На полетах Валерий Быковский встретил Владимира Роднева — тоже воспитанника Качи, одноклассника, а потом и однополчанина. Володя провожал Валерия в отряд космонавтов. В день старта Быковского в космос Роднев был в дежурном домике.
В те минуты он стоял у распахнутой двери, подставив лицо ночной прохладе. Ветер, казалось, приносил с собой тонкий, еле уловимый запах высоты. Летчик улыбался. Вспомнились слова друга: «Воздух пахнет на высоте». Их любил повторять Быковский. Давно ли это было?..
Владимир Роднев считал себя везучим, счастливым человеком. Без особого напряжения он окончил истребительное авиационное училище, овладел новой машиной.
Стать!.. Даже страшно говорить, во всяком случае, непривычно: ему хотелось стать космонавтом. Написал письмо генералу Н. П. Каманину. Порой, сбиваясь от переполнивших его мыслей, упрашивал: возьмите в отряд космонавтов, не подведу!..
Внезапный хрип селектора прерывает воспоминания. Поступает команда: «Готовность номер один».
Роднев вбежал в домик, схватил шлемофон и бросился к самолету. Привычным движением защелкнул карабины парашюта, закрыл фонарь, включил тумблеры. На высоких свистящих нотах начала свою песнь турбина. Потом стремительный разбег — и взлет. Громовые раскаты ложились на землю, самолет почти вертикально уходил ввысь. Долго еще слышался затихающий рокот, а истребитель давно уже растворился в темно–серой пелене.
Начинался новый день.
Роднев сосредоточенно осмотрел приборы. Глаза фиксировали положение стрелок, следили за горизонтом. Здесь, на высоте нескольких тысяч метров, уже был виден огромный диск солнца. Первые лучи бликами падали на плоскости и фонарь, сквозь сизую пелену облаков пробивались к земле.
Трудно искать «противника» при такой непрерывно меняющейся игре света. Глаза устают, начинают слезиться. Хорошо, что на борту есть всевидящее око — радиолокационный прицел. Владимир внимательно следит за его голубым экраном. Вот выплыл из нижнего угла и прочертил зигзаг зеленоватый всплеск…
Отметка от цели! Теперь локатор не выпустит «нарушителя» из своих невидимых щупальцев.
Самолет идет на сближение с целью. Еще немного, еще, еще… Наконец — пора. Палец топит кнопку на ручке управления. Пуск!
Перехватчик отворачивает в сторону и ложится на обратный курс.
Когда задание выполнено, можно дать себе передышку. Роднев выключил форсаж, расслабился. Незаметно летят минуты, мысли все какие‑то приятные бродят, и вдруг… Что это? Почему стало тихо?
Один взгляд на тахометр: стрелка ползет к нулю. Самолет стремительно теряет высоту…
Рапорт на землю был телеграфно краток:
— Я — двадцать седьмой! Остановился двигатель.
Потом начался экзамен на мужество.
«Как поступить? Катапультироваться? Бросить самолет, спасая себя? Нет, об этом еще рано думать. Надо попытаться спасти самолет. Прежде всего — экономить энергию».
Роднев отключил почти все приборы. Работало только Радио. Торопливое движение, один поворот ручки — и в наушниках затрещало, потом через треск пробились ело–ва. Роднев прислушался. Голос показался удивительно знакомым!
— Дорога в космос началась для меня с авиации. Еще в училище мы вместе с Владимиром Родиевым и Виталием Черкашиным мечтали о больших скоростях и высотах, дальних трассах, сложных и героических полетах…
Так ведь это Валера!
А Быковский продолжал:
— Давно я не видел своих друзей. Но уверен, что на них и сейчас можно положиться всецело. Что бы ни случилось — выполнят любое задание.
Владимир откинулся назад. Щеки пылали. К горлу подступил комок.
— Двадцать седьмой! Двадцать седьмой! — настойчиво запрашивала земля. — Почему замолчали? Доложите обстановку.
— Все в порядке!
— Двигатель работает?
— Заработает. Заставлю работать.
Роднев медлил. Секунда, вторая, третья… Рука потянулась к тумблерам. Летчик начал запуск двигателя. Глаза впились в прибор. Застывшая стрелка вдруг шелохнулась и поползла вверх. Родневу хотелось кричать «ура», но он сдержался. В эфире прозвучало обычное:
— Я — двадцать седьмой! Прошу посадку!
Колеса чиркнули о бетонку, воздух над аэродромом наполнился могучим гулом. Владимир Роднев соскочил на землю, потянул ноздрями легкий ветерок. «Воздух пахнет на высоте», — вспомнились ему слова.
Полеты шли своим чередом.
…С СКП Валерий Быковский пошел к дежурному домику, с которым у него тоже было связано много теплых воспоминаний. Оттуда, по узенькой стежке через кустарник, — к стоянкам самолетов. И там… Там среди других стоял его самолет…
Все было как прежде, как в те давние годы. Быковского встретил авиационный техник Анатолий Ульяненко, который когда‑то служил в его экипаже.
На основе документов, свидетельств современников, а также личных встреч автора сделана попытка создания хроники жизни первого космонавта планеты. День за днем знакомится читатель с детством, годами учебы и службы Ю. А. Гагарина, становлением его как человека, летчика, а затем космонавта, с окружением, в котором оформилась эта яркая личность. Послесловие летчика-космонавта СССР дважды Героя Советского Союза П. Поповича.
Первый в истории мировой авиации таран вражеского самолета был совершен в 1914 году знаменитым русским летчиком Петром Нестеровым. Второй таран принадлежит выдающемуся советскому военному летчику Антону Алексеевичу Губенко, сбившему японский самолет в 1938 году. Повесть рассказывает об удивительной судьбе этого героя неба, во многом определившего своим воздушным творчеством направление боевой подготовки советских летчиков накануне Великой Отечественной войны.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.