Голубые дни - [5]

Солнце поднялось над лесом и над извилистой, скрытой рекой. Над заливными лугами, как недвижимое волшебное озеро, разливался золотистый туман. Бесчисленные бекасы-«баранчики», падая и взлетая, токовали над нашими головами…

Воспоминание о дупелином токе и сказочном весеннем утре осталось на всю жизнь. Уже никогда больше не удавалось мне побывать на такой редкостной охоте. Довольные и счастливые, возвращались мы домой.

Охота на заповедном хозяйском току не прошла отцу даром. О преступлении отца Козлову сообщил служивший в имении чахоточный конторщик-доносчик. Вскорости отец получил из Калуги письмо, в котором богатый хозяин Козлов сообщал, что не находит возможным оставлять отца на службе. К письму было приложено подтверждение, что отец оставляет службу «по собственному желанию». Так печально закончилась наша охота на запрещенном дупелином току. Скоро на место отца прибыл новый — сухой маленький человек, совсем не интересовавшийся охотой.

Потеря службы была, разумеется, большой неприятностью. Но все же воспоминание о дупелином токе, о чудесном утре на реке Осьме осталось на всю долгую жизнь.

Березовый ток

В охотничьем хозяйстве мне показали редкостный глухариный ток, и каждую весну я выезжал туда на охоту. От многих хорошо известных мне глухариных токов этот обильный птицею ток отличался необычайной особенностью.

Обычно глухариные токовища располагаются в сосновых лесах и болотах. Жизнь глухаря тесно связана с сосною (всю зиму глухари кормятся сосновой хвоею), и с давних времен охотники привыкли искать глухарей возле сосновых лесов и болот. Удивительно, что в указанном мне токовище не было ни единой сосны, а заскорузлые болотные елки попадались очень редко. Все токовище, занимавшее обширное кочковатое торфяное болото, сплошь было покрыто редким корявым березняком. В таких заросших березняком лесных болотах весною охотники обычно ищут хорошую тягу.

Трудно сказать, почему выбрали глухари место, столь неподходящее для токовища. Быть может, в незапамятные времена здесь также рос сосновый лес, и после вырубки или лесного пожара его не стало. Таинственная привязанность к древнему токовищу заставляла птиц по-прежнему сюда собираться. Очень возможно, что в голодные годы гражданской войны, когда деревенскими охотниками было выбито и уничтожено много богатых глухариных токов, напуганные птицы сами переместились на безопасное место, и новый ток здесь обосновался.

Мы очень долго искали этот ток. Глухарей всюду было множество, зимою мы поднимали их целыми партиями с деревьев, по тридцати, сорока штук, а найти весной ток не удавалось. Однажды весною охотник проходил возле березового болота и вдруг услыхал громкое хлопанье крыльев. Он стал подходить на знакомые звуки, и перед ним открылось богатое токовище. Глухари пели посреди березового болота, на деревьях и на земле. По нашему краю ток был необычайно обильный, — охотник насчитал не менее полсотни птиц. С тех пор новый березовый ток мы держали в строгом секрете, неумелых и жадных охотников туда совсем не пускали…

Дорогу на березовый ток показывал мне приятель. Мы шли по лесу, по нехоженым, диким местам, и по закоренелой охотничьей привычке я замечал путь. Место, где находился березовый ток, было окружено густыми лесами без дорог и селений. Полная безлюдность и глушь мне очень понравились, и, приглядываясь к местности, я радостно предвидел успешную охоту.

Проходя леса, пересекая болота, мы не раз поднимали кормившихся глухарей. С треском и шумом вспархивали рябчики. На мху, на проталинах виднелись кучки свежего лосиного помета. Веточки молодых осинок были начисто острижены лосями. На коре деревьев далеко виднелись свежие погрызы.

Не раз мы видели бурые спины лосей, скрывавшихся в кустарниках и болотах. Шумом и треском наполнялся лес, когда, вскочив с лежек, ломая сушь, звери мчались по лесной чащобе.

Чтобы отдохнуть и хорошенько послушать, мы присаживались на пеньки. Лес окружал нас знакомо и просто. Немного передохнув, мы взваливали заплечные мешки, шли дальше тихо и осторожно.

На место, к березовому токовищу, мы пришли только под вечер и, как водится, тотчас начали приготовляться к ночлегу. Еще до прилета птиц (глухари слетаются на ток на закате солнца) нужно нарубить дров, приготовить из веток постели. Сердцу охотника особенно приятен лесной охотничий уют, с которым не могут сравниться обычные удобства. С особенным удовольствием мы разводили костер, укладывали и развешивали походные пожитки. Здесь, у охотничьего костра, я предполагал провести не одну ночь. Приятель и спутник мой хорошо знал мои охотничьи привычки. Вечером, приготовив ночлег, мы разделились. Спутник отправился искать соседние токовища, а я остался один.

Проводив приятеля, я затоптал костер, взял ружье и не торопясь направился в ток. Еще по первому взгляду место показалось мне совсем неподходящим. Вокруг росли корявые голые березы. Я смотрел на окружавшие меня голые деревья, и мое сомнение вырастало. «Уж не подшутил ли надо мною приятель?» — подумал я, оглядывая болото.

Сомнение мое скоро исчезло. Под деревьями я увидел множество глухариного «игрового» помета. Свежий «игровой» помет — вернейший признак глухариного тока. Нет, друг-товарищ меня не надул, и глухариный ток здесь будет наверно!