Голубой адепт - [22]

Ее звали Тона. Встреча с ней приобщила его к музыке. Но все же Шина — к это стоило признать ради объективности — была милее, привлекательнее.

Он поднялся, шагнул к ней и обнял.

— Здесь кто-то есть! — воскликнула она удивленно.

— Никого, — ответил он, прижимая ее к себе для поцелуя, — ты хочешь любви?

— С роботом? О, глупец! — Она пыталась освободиться из его объятий, но он все крепче сжимал ее.

— Как знать… С роботом, возможно, лучше…

— О-о! — Она немного помолчала. — Хорошо!

Он поцеловал ее и переспросил:

— Хорошо? И как далеко у тебя заходят отношения с другими роботами?

— Мы просто друзья… Ну иди же в постель.

Теперь уже рассерженный, Стайл выпустил ее. Она рассмеялась.

— Влюбленный идиот! Неужели ты думаешь, что я не узнала тебя? — Она обняла его руками и страстно поцеловала.

— Интересно, что выдало меня? — полюбопытствовал Стайл.

— Кроме самого очевидного, еще есть и другие детали. Неужели ты считаешь, что они мне неизвестны? Излучение от живого тела, дыхание, сердцебиение, прочие нюансы живого существа…

— А очевидное?

— Твои руки. Они слишком загорели!

Он перевел взгляд на руки и увидел четкую линию там, где кончались рукава его рубашки, которую он носил на Фазе. Кисти рук под горячими лучами солнца стали темными.

Все жизненное пространство Протона было закрыто куполом, чтобы солнечные лучи просачивались без разрушительной интенсивности. Так что если и был у обитателей Протона загар, то очень умеренный, и, конечно же, он был ровным, без каких-либо переходов. Его загар не только отличал его от собственного дубля, но и выделял среди всех рабов Протона.

— Я буду носить перчатки, — сказал Стайл.

— Не думаю, что потребуются столь героические усилия, — успокоила его Шина.

Ока принесла тюбик с лосьоном нужного оттенка и втерла лосьон в кисти Стайла. Теперь они ничем не отличались от всех рук.

— Не знаю, что бы я делал без тебя, — благодарно прошептал Стайл.

— Ты бы постоянно оставался на Фазе с Леди!

— Несомненно.

— Да, но это совсем другой мир. Частичка твоего и уже была со мной до того, как ты узнал, что Леди вообще существует. Итак, до начала первой игры в Турнире у тебя в запасе есть добрых шесть часов, и я знаю, как тебе лучше провести их.

Она, действительно, это знала. Она была такой же влюбленной в него, как и миловидной, и существовала лишь для того, чтобы охранять его и нравиться ему. Уступить ей было легко. Более чем легко…

После, когда они лежали в постели, она спросила:

— Как дела на Фазе?

— Я убил голема, который там подменял меня, и научил моего друга-оборотня Керрелгирла, как вновь завоевать положенное место в стае.

— Об этом я знаю. Ты же возвращался к нам для предварительной Игры, помнишь? Так что ты делал там на этот раз?

— Оборотни и единороги помогли мне овладеть статусом Адепта Голубого Замка. — Для краткости Стайл сильно упрощал дело. — Сейчас я занимаюсь магией, но мне предстоит одолеть главного вожака единорогов, чтобы сохранить подле себя Нейсу.

— Мне нравится Нейса, — заметила Шина. — Но не ревнует ли она тебя к Голубой Леди?

— Нет. Они подружились, и Нейса знает, что моя судьба связана с существами мне подобными.

— С Леди, — чуть саркастически подсказала Шина, и Стайл понял, что невольно ранил ее.

— Да, но Леди не из этого мира, — уточнил он.

— Так-то оно так… Там другое, и Леди не может пройти за Занавес, но… На этой стороне у нее может быть дубль. Разве я не права?

Стайла словно вдруг озарило. А ведь верно! Здесь, на Протоне, вполне возможно находится другая часть ее существа. Его идеальная женщина здесь, рядом!

Он поймал себя на слове «идеальная».

— О, не подумай, что я против… — начала Шина осторожно, — как бы мне ни хотелось, чтобы это было не так, но ведь моя сущность иная, и мы оба это знаем…

— Но почему ты заговорила о дубле Леди?

— Нейса помогла тебе найти Леди, не правда ли? Могу ли я сделать для тебя меньше!

Да, так оно и было. Шина отождествляла себя с Нейсой и пыталась соревноваться с единорогом в верности Стайлу.

— Ты же понимаешь, что сию минуту я не могу отправиться на поиски, но что мне делать, если я найду Леди-дубль? — задумчиво произнес Стайл.

— Уверена, что ты что-нибудь придумаешь, — сказала Шина с гримасой отвращения на лице. — Мужчины обычно знают, что делать в таких случаях.

Стайл улыбнулся.

— Против всех ожиданий мужской ум не так примитивен. Да, я сражен любовью, мне предначертано любить Леди, хотя, быть может, ей-то это вовсе не предначертано. Но как я могу одновременно любить двух Леди? Ведь я ничего общего не имею с той, что воплощена на Протоне!

— И ты даже не хочешь увидеть ее?

— Я не осмеливаюсь и думать об этом.

— Но мои друзья могут доставить ее к тебе!

— Забудь об этом. Это только еще больше осложнит мою жизнь, а она и без того слишком усложнена! Сколько же мне еще продолжать существование в двух мирах? Я и так чувствую себя немного двоеженцем, хотя ни разу не был женат.

— Ты должен все это уладить.

Он повернулся к ней:

— Да тебе зачем это?

Но он знал — зачем. Он ранил ее, а она лечила рану тем, что сыпала на нее соль. И в этом была определенная логика, как было во всем, что Шина делала. Они оба прекрасно знали, что он никогда не сможет по-настоящему полюбить ее, жениться на ней, так же как не мог бы жениться на Нейсе или полюбить ее. Шина при всем ее глубоком чувстве к нему была всего лишь временной любовницей и телохранителем.