Голубая луна - [33]

Ричард придвинулся близко, еще ближе. Снял с головы это смешное полотенце, и густые волосы прохладными влажными прядями упали по сторонам лица, задевая мою кожу. Губы Ричарда были так близко к моим, что я ощущала его дыхание.

Я встала, отступила от него, все еще сжимая в руках одеяло, потом выпустила его, и мы с Ричардом уставились друг на друга.

— Почему, Анита? Ты же меня хочешь. Я это чувствую, чую носом, ощущаю на языке вкус твоего пульса.

— Спасибо за красочное описание, Ричард.

— Ты все еще хочешь меня, проведя столько времени в его постели. Меня ты хочешь.

— Такой поступок не станет правильным.

— Теперь ты верна Жан-Клоду?

— Просто пытаюсь не запутаться больше, чем сейчас, Ричард, вот и все.

— Сожалеешь о своем выборе?

— Без комментариев.

Он встал и шагнул ко мне. Я выставила руку, и он остановился. Тяжесть его взгляда была почти осязаемой, будто я читала его мысли — такие личные и глубоко интимные — о том, чего мы не делали никогда.

— Шериф Уилкс велел нам до завтрашней ночи умотать из Додж-сити, прихватить с собой наших телохранителей, и он все забудет. Обвинение в изнасиловании исчезнет, и ты вернешься к своей обычной жизни.

— Не могу, Анита. Они собираются охотиться на троллей с ружьями и собаками. Пока не буду знать, что тролли вне опасности, я не уеду.

Я вздохнула:

— До начала занятий меньше двух недель. Ты собираешься здесь остаться и потерять работу?

— Ты думаешь, Уилкс позволит делу затянуться так надолго?

— Нет, — ответила я. — Я думаю, до того он или его люди начнут убивать. Надо понять, чем так ценна эта земля.

— Если бы дело было в полезных ископаемых, то Грин подал бы заявку. Он не подал, значит, ему не нужно разрешение правительства и не нужны партнеры.

— Что это значит насчет разрешения и партнеров?

— Если бы он нашел, скажем, изумруды на землях, прилегающих к национальному парку, ему пришлось бы подать заявку и получить разрешение на открытие шахты в непосредственной близости к парку. Если бы найдено было что-то, требующее взрывных работ или глубокой проходки, например, свинец, ему могли бы понадобиться партнеры для финансирования. Тогда он тоже должен был бы подать заявку для привлечения перспективных партнеров.

— С каких пор ты начал изучать геологию? — спросила я.

Он улыбнулся:

— Мы пытались понять, что на этой земле связано с такими хлопотами. Логично было предположить наличие подземных ископаемых.

— Согласна, — кивнула я. — Но либо дело не в них, либо здесь что-то личное, и он не хочет делиться информацией. Так?

— Именно.

— Мне надо поговорить с Кэрри и другими биологами.

— Завтра.

— А почему не сегодня вечером?

— Ты это сама сказала там, снаружи: вервольфовская чертовщина.

— И что это значит?

— То, что до полнолуния четыре дня, а ты — моя лупа.

— Я слыхала, ты ведешь прием кандидаток на эту должность.

Он улыбнулся, на этот раз чуть ли не смущенно.

— Ты, наверное, удивишься, но многим женщинам я нравлюсь.

— Ты знаешь, что меня это не удивляет.

— И все-таки ты остаешься с Жан-Клодом, — с нажимом произнес он.

Я покачала головой:

— Ричард, не надо. Я буду здесь, постараюсь не дать убить тебя или кого-либо из нашей стаи, но давай отбросим личное.

Он подошел вплотную, и я подняла руки, отгораживаясь от него. В результате мои руки прижались к его голой груди. Сердце его билось в моих ладонях, как пойманный зверек.

— Не надо, Ричард.

— Я старался тебя ненавидеть, но я не могу. — Он накрыл мои руки своими ладонями, прижав их теснее.

— Постарайся еще.

Но это я могла только шепнуть.

Он наклонился ко мне, и я отстранилась.

— Если не высушишь сейчас волосы, их снова придется мочить.

— Готов пойти на этот риск. — Он придвигался ко мне, полураскрыв губы.

Я шагнула назад, высвобождая руки, и он отпустил меня. Силы у него хватило бы, чтобы меня удержать, и это все еще меня беспокоило.

Я попятилась к двери.

— Перестань любить меня, Ричард.

— Я пытался.

— Не пытайся, а сделай.

Спина моя уперлась в дверь, и я вслепую нашарила позади ручку.

— Ты убежала от меня в ту ночь. Убежала от меня к Жан-Клоду. Ты обернулась его телом как щитом, чтобы не подпустить меня.

Я открыла дверь, но Ричард вдруг оказался рядом, не давая ей распахнуться до конца. Я попыталась дернуть дверь, но с таким же успехом можно было дергать стену. Он придерживал дверь одной рукой против давления всего моего тела, и я не могла ее пошевелить. Такие вещи я терпеть не могу.

— Ричард, черт побери, отпусти меня!

— Ты больше боишься не Жан-Клода, а того, насколько сильно меня любишь. С ним ты по крайней мере знаешь, что не влюблена.

Все, хватит. Я втиснула тело как клин в полураскрытую дверь, чтобы Ричард не мог ее закрыть, но тянуть перестала. Я посмотрела на Ричарда, на каждый дюйм его великолепного тела.

— Быть может, я люблю Жан-Клода не точно так же, как люблю тебя.

Он улыбнулся.

— Не заносись, — сказала я. — Я действительно люблю Жан-Клода, но любовь — это еще не все, Ричард. Если бы ее было достаточно, я была бы сейчас не с Жан-Клодом, а с тобой. — Глядя в эти огромные карие глаза, я добавила: — Но я не с тобой, и одной любви мало. А теперь отпусти к чертовой матери эту гребаную дверь.

Он шагнул назад, опустив руки.