Голован - [5]

– Чувствую, недотяну до вашего возвращения, сынок. Недотяну, до торжества истины, до победы знания над невежеством. Но ничего, еще вспомнят старого Капу, еще возложат цветочки.

– Ну что вы, что вы, – аккуратно похлопал его по плечику Шоймар. – Академия еще ниц упадет, когда мы с вами уточним данные.

Жутко подумать, что случится, если мы все же вернемся, а дедок так и не отправится в вечное путешествие к Мировому Свету. Как оправдается Шоймар, если настоящие цели похода другие?

На приеме у Ярчи Дельхерта, Шоймар для завязки беседы пододвинул тому для автографа старую монографию. Динозавр палеонтологии тут же разомлел. Еще бы, экземпляров сей макулатурной редкости наклепали всего-то штук тридцать, и почти все обратились в пепел, совместно со старой столицей. Где уж Шоймар ее добыл, то одному Выдувальщику Мира известно. Прежде чем подписывать Дельхерт, трясущимися пальцами листал, любовно гладил страницы, иллюстрации впитывал. Тут-то Жуж его и поддел, как щуку.

– Знаете, – говорит, – я вот подумал, что уезжаю надолго. Мало ли, что может стрястись. Не только с нами, а вообще. Книгу эту любимую, я с собой, разумеется, не потащу. Может, уважаемый профессор, вы ее у себя покуда похраните? Только подпишите все-таки. А я возвращусь – вернете тогда.

Воистину неизвестно, откуда Шоймар знал, что у старика при эвакуации его собственный экземпляр действительно пропал. Так что ихтиозавр науки насадился на крючок, что называется с радостью. А после того, как Жуж с придыханием посюсюкал с дедом о мезозойских рептилиях, особенно о теории Прасущетва, и о том, как из него все поотделялось, у аудиторного археоптерикса просто в зобу дыханье сперло. Ну, и разумеется, по откровениям Жужа, главной миссией экспедиции будет выявление доказательств когда-тошнего существования Прасущества. Только с помощью новых, прогрессивных методов. Ярчи Дельхерт тут же накатал Шоймару сопроводительную бумагу.

Попал Жуж и к Боцу Жолю. Этот биолог был помоложе, но выглядел не лучше древних монстров. По слухам, во время Большого Махания Атомными Дубинками он попал под подозрение, оказался в лагере для перемещенных лиц. Там он подорвал здоровье, но зато спасся от нахождения в ядерном пожарище столицы, когда на нее вывалилась сверху первая шестерка зарядов.

– Прасущество?! Какой примитивизм, – высказал свое мнение Шоймар. – Это какая-то алхимия просто. Конечно же, жизнь образовалась из прачервеамеб, которые собрались в кучу…

– Около подводных грязевых гейзеров! Никогда не забывайте эту маленькую деталь, мой юный коллега, – дополнил Боцу Жолю.

– Еще бы я забыл! – взвился Шоймар. – Да я всем и каждому это всегда говорю. – Естественно, возле грязевых донных источников, как же иначе. Правда, ведь, коллега Гаал, я всегда на этом настаиваю?

Это уже ко мне, ибо я и оказался наблюдателем, по случаю того, что Шоймар порой прихватывал меня в качестве довеска. Я все-таки доктор, да и ветеринар к тому же. А когда общаешься с биологами, следует иметь под рукой человека, который хоть что-то соображает в физиологии животных.

– Гаал? – заинтересовался Жолю. – У меня когда-то был студент по фамилии Гаал.

– Ага, это как раз его брат, – подтвердил Шоймар. – Как считаете, господин профессор, он с большими способностями?

– Вполне успешен, вполне, – кивнул маститый теоретик палеонтологии. – Но ведь тот Гаал выбрал специализацию, связанную с теорией древних ящеров. Не очень правильный выбор, как я думаю.

– Ну, разумеется! – тут же поддакнул Жуж Шоймар. – Кто ж не ведает, что на самом деле доисторических ящеров не было, а бы…

– Были пра-гига-млекопитающие! – обрадовано довершил фразу Жолю. – Конечно же, так, мой милый юный коллега!

– Я поклонник вашей теории теплокровных мезотварей, – приложил ладонь к сердцу Шоймар. – Истый поклонник.

Понятный топожвари-мэшский пень, через полтора часа беседы у нас была и рекомендательная бумага и список телефонов нужных людей. Боцу Жолю был из ученых новой формации. Помимо кафедры, он притирался еще и где-то по снабжению, так что это оказался прямой выход на некоторые ресурсы. И пожалуй, именно после встречи с разработчиком теории прачервеамеб у Жужа Шоймара возникла идея привлечь в экспедицию еще и моего брата.

5. Голован по кличке Гекрс. Собачьи метки там и тут.

Народ людей хитер. Шустрит, правда, по одной схеме. Как попривык с собачками. Но ведь и на наших действует, вот что обидно. Даже на мою мохнатую сущность поначалу. А что со щеночка взять, в самом деле? Мамки с шестью сиськами рядышком нет, чтобы лапкой приласкала, да рыкнула, отогнав от пещеры всяких иных-пришлых. Вот люди и пользуются. Но ведь, и правда, некоторые из их игр прикольны донельзя. Апорты эти, с беганьем за струганной веткой. Тут натурально забудешь, что ты не какой-нибудь песик. Тут забудешь и пещеры и леса родимые. Так и следишь глазами за рукой этой длинной пятипальцевой. Так и водишь носом, куда эта палка оструганная пикирует, в какие кусточки. Благо транс не навсегда, отпускает с возрастом. Собак обычных, тех, конечно, не отпускает. Те зависают конкретно. Но ведь и из малой стаи некоторые тоже. Куррук – Пятно Посреди Лба – тот совсем как гав-гавка какая-нибудь. Жаль, хвостик маловат, а то б вилял им от радости, когда палка по воздуху рассекает. Наши сущности уж, с остальным народом малой стаи, его журили. «Ты ж, негодяй четвероногий, позоришь пещерное братство. Ты ж, не безмозглый костеед, ты ж круглоголовый, уважаемый представитель народа. Ты ж…». И ведь главное, Пятно Посреди Лба все понимает, и кается, и обещает, что больше, мол, ни-ни. Однако власть людей велика, ничего не скажешь. Как только заслышит «Куррук! Апорт!», так, где там те обещания?! Испаряются напрочь, упархивают как летучая мышь в сумерках. Короче, Пятно Посреди Лба – это позорище истинного народа.