Голова ведьмы - [83]
Мистер Плоуден покинул дом Чезвиков белым от ярости
Глава 14. Дева-мученица
Дороти в своем коротком письме Эрнесту, которое, как вы помните, он получил еще до тех писем, что одним ударом разбили все его надежды и обратили его жизнь в прах, обещала пойти к Еве и просить за Эрнеста; однако то одно, то другое – дела отвлекали ее, и визит постоянно откладывался. Дважды она уже собиралась идти – и оба раза что-то помешало ей сделать это. Дело было еще и в том, что само по себе дело было неприятно для нее, и она не очень-то спешила выполнить обещание. Она ведь тоже любила Эрнеста, и как бы глубоко Дороти ее ни таила, как бы ни запирала в подземельях своей души – любовь все так же была в ее сердце, живая и бессмертная. Ее можно было заглушить, ее можно было запретить самой себе – но ее нельзя было убить. Тень любви восставала из пепла и заполняла чертоги сердца Дороти, протягивала к ней руки и плакала, рассказывая о своих страданиях. Любовь шептала о том, как горько завидует она яркой и счастливой жизни, свободе… и той, что узурпировала ее место. Трудно было игнорировать эти мольбы и жалобы, трудно было признать, что надежды не осталось, и что любовь эта навсегда останется в заточении, скованная цепями до тех пор, пока само Время не разъест их. Еще труднее оказалось добровольно согласиться на эти страдания. Тем не менее, к Еве надо было пойти – обещание, данное Эрнесту, следовало выполнить, каким бы болезненным оно не было для Дороти Джонс.
Два или три раза она встречала Еву в окрестностях, но не имела возможности поговорить с ней. Либо вместе с Евой была Флоренс, либо сама Дороти куда-то спешила. На самом деле после сцены, описанной в прошлой главе, за Евой был установлен жесточайший надзор. Дома за ней, словно кошка за мышью, следила Флоренс. Во время прогулок в отдалении постоянно маячил мистер Плоуден – либо, в его отсутствие, тот самый пожилой моряк, любитель посмотреть на море, торгующий голландским сыром. Преподобный Плоуден опасался, что Ева захочет сбежать, и тогда он лишится своего приза; Флоренс боялась, что Ева доверится Дороти или, что еще хуже, мистеру Кардусу и при их поддержке найдет в себе мужество настоять на своем и лишить Флоренс плодов ее мести. Поэтому оба наблюдали за каждым шагом Евы.
Наконец Дороти решила больше не тянуть и отправиться к Еве с визитом. Она ничего не знала о мошенничестве Плоудена; однако ее удивляло, что никто ничего не спрашивает об Эрнесте. Дороти знала, что он написал Еве – вряд ли письмо не дошло. Почему же Ева ни словом не обмолвилась о нем? Разумеется, она и подумать не могла, что из саутгемптонского дока уже вышло судно, несущее письма об окончательном разрыве, которые вскоре было суждено прочитать несчастному Эрнесту…
Размышляя обо всем этом, Дороти в один прекрасный весенний день обнаружила, что стучит в двери коттеджа Чезвиков. Ева была дома, и Дороти сразу же ее заметила. Она сидела на низенькой скамеечке – той самой, на которой так любил представлять ее Эрнест, целующей своего неугомонного скай-терьера – и смотрела вдаль, на сад и море. Открытая книга лежала у нее на коленях. Она выглядела похудевшей и была очень бледна, как показалось Дороти.
Увидев гостью, Ева встала и поцеловала ее.
– Я так рада вас видеть! Мне очень одиноко.
– Одиноко? – изумилась прямолинейная Дороти. – Да я тщетно пыталась встретиться с вами в течение двух недель, но мне это так и не удалось.
Ева слегка покраснела и ответила:
– Можно чувствовать себя одиноким и среди толпы.
С минуту или две они говорили о погоде, причем так оживленно и заинтересованно, что обеим женский инстинкт подсказал одновременно: собеседница что-то скрывает. В конце концов, Ева первая разбила лед недоверия.
– Дороти, вы знаете что-нибудь об Эрнесте? – нервно спросила она.
– Да, я получила от него письмо с последней почтой.
– О! – Ева невольно стиснула руки. – Что же он пишет?
– Ничего особенного. Но предыдущей почтой он тоже прислал письмо и рассказывал о себе довольно много. Между прочим, он сказал, что написал вам. Вы получили письмо?
Ева залилась краской до корней волос.
– Да! – прошептала она.
Дороти встала и пересела на скамеечку возле Евы, гадая, почему у той такие встревоженные глаза. Как она может тревожиться, если получила такое письмо от Эрнеста?
– Что вы ответили ему, дорогая?
Ева закрыла лицо руками.
– Не спрашивайте меня, Дороти! Это слишком тяжело.
– Что вы имеете в виду? Эрнест сказал, вы помолвлены…
– Да… и нет. Теперь я помолвлена с мистером Плоуденом.
Дороти испуганно ахнула.
– Помолвлены с этим человеком, будучи помолвленной с Эрнестом?! Вы шутите, должно быть?
– О Дороти, я не шучу. Хотелось бы мне, чтобы это оказалось злой шуткой. Но я помолвлена – и выхожу замуж за этого человека менее чем через месяц. О, пожалейте меня – я так несчастна!
– Вы хотите сказать, – сказала Дороти, вставая, – что помолвлены с мистером Плоуденом, хотя любите Эрнеста?
– Да, да, о да! И я ничего не могу…
В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла Флоренс в сопровождении мистера Плоудена.
Ее острый взгляд сразу заметил, что что-то не так, а быстрый ум подсказал, в чем именно дело. В своей обычной напористой манере она решила взять быка за рога. Что бы здесь ни произошло, имея такого союзника, как Дороти, Ева могла вырваться из расставленных сетей.
