Голоса мертвых - [7]

Они приходили за своей маткой!

(Сирена продолжает выть, тяжелое дыхание)

За своей… (дышит)… Коро…левой…

А Королеве… Королеве нужен дворец…

Она… Она не удовлетворится пещерой… Имея выбор… первая тварь строила гнездо в теплом и влажном месте…

У нас… огромные… проблемы…

(Щелчок, конец записи)

------------

(Запись в тетради предположительно сделана в период с 03 по 05.07.2179.

Почерк аккуратный, с умеренным нажимом)

Ужас! Нас гоняют из одного зала в другой пастоянно. И малышей тоже! Всюду рабочие что-то заваривают приделывают жилезные листы а мы нидалжны смотреть на гарелку иначе глаза заболят и вытикут. У южного шлюза ваобще все вверхногами от двери настоящий лаберинт сделали. Это мама сказала я сама не видела. Нас туда не пускают

Детей ваобще никуда не пускают! И перещитывают! Всем сказали выбрать себе пару и никуда не отходить. Я хотела быть с Шоном но нельзя потому что вдвоем надо даже в туалет идти и кричать если видим или слышим чтото странное! И мы теперь ходим всюду с Линдси а с Шоном в паре ходит Тимми и получается что нас четверо. Потому что Линдси нравится мой брат а Шон влюбился в меня. Мы играем вместе и делаем задания.

Мисс Тэйт нас хвалит и уже почти не смотрит что мы делаем. У нее другие заботы. Молли все время плачет и Дафна Кертис тоже. Папа Дафны застрелил тварь убившую моего папу но потом ушел за пиримитр с другими полицейскими и оттуда не вернулся. А у Молли папа погиб на своей работе в Працесоре. Твари теперь живут там а мы прячимся в главном комплексе.

Керри Уотсон уже большая, ей целых 13 лет. Она не плачет. Только все время молчит и крутит локоны на палец. Ее папу сильно ранило когда твари утащили к себе из медблока бедную миссис Ричардсон! Маме Майкла тогда только руки паломали а вот мистера Уотсона сильнее побило он на следущий день умер.

Миссис Йенсен вернулась к малышам но стала какаето ваобще странная! Свою Ханну с рук неспускает совсем! Поэтому миссис Норман говорит что помощи от Марты никакой а моя мама ее жалеет.

Линдси по секрету сказала слышала что в Працесоре люди еще живые сидят взаперти и ждут пока их спасут. И сегодня готовят какуето западню для тварей будут шуметь а другие пойдут спасать тех кто сидит в Працесоре. Но Молли Кристенсен все равно плачет потому что ее папа уже точно мертвый. Его порвали прямо сразу и сказали об этом по связи. Прямо писать не хочется до чего все плохо. Кашмарно!!!!!

(Расшифровка аудиозаписей.

Щелчок, начало записи.

Голос звучит монотонно, устало, почти без пауз)

Шестое июля. Двадцать часов восемнадцать минут по локальному времени.

Я смотрю на свой сейф. И борюсь с желанием открыть его и выпить все, что осталось в бутылке. С целью отключиться и перестать думать. Разум услужливо подсказывает, что у меня, как у главного врача, есть и другие способы воздействия на сознание. Есть.

Сегодня я перенес все наркотические средства и транквилизаторы в отдельный шкаф, доступ к которому имеется только у меня и у Розалин. Ну а если с нами, двумя старшими медиками, что-то случится одновременно, его еще может вскрыть старина Эл личной кодовой печатью. Если будет в живых. Или успеет перед смертью перенастроить свою печать на преемника.

Так… Отставить. Короче, сегодня я выгнал новую медсестру, взятую на место покойной Дебры. Выгнал, потому что заметил, как Джоанна прячет стащенную упаковку транквилизатора к себе в лиф.

Хотя она неплохо держалась во время операции. Хм… Операции… Какое многозначное слово… Во время удаления эмбриона из грудной клетки Тревора Скотта. Мужа нашей Оливии. Отца малыша Майкла. Во время того, как… Тревор скончался прямо под моим скальпелем. Умирая, личинка выпускает свою дьявольскую кислоту.

Вторая операция. Пациент Эрик Бойд. Управляющий опытным производством… Время смерти: четырнадцать тридцать пять.

Мы сделали перерыв. Обсудили наши шансы. До боли вглядывались в экраны. Ожесточенно спорили. Но поскольку я единственный оставшийся хирург в колонии, то Розалин скорее оппонировала моим идеям, чем предлагала свои.

Больше всего надежды было на выживание мистера Марачука. Старшего инженера-энергетика. Судя по сканеру, из четверки сегодняшних моих пациентов к нему личинка присосалась последней. Ткани легкого уже начали перестраиваться, но эмбрион находился еще внутри личинки.

У Питера Миллера преобразование тканей зашло дальше. Но опять-таки шанс еще был. Мне так казалось. Я сумел отделить бешено брыкающуюся тварь от лица Питера, вытащить… ну пусть назовем ЭТО яйцеклад… из дыхательного горла. Со всеми предосторожностями. Миллер прожил еще пятнадцать минут. А затем его легкие стала заливать кровь, стенки сосудов не выдержали. Лопнули.

Джон-Джей Марачук скончался в девятнадцать сорок два. Искусственное дыхание, насыщение крови кислородом, дренирование… Мы сражались за его жизнь два с половиной часа. У нас почти получилось. Почти.

Больше всего мне жаль храбрецов, которые вытащили моих сегодняшних… пациентов из адского гнезда. Они верили, что спасают жизни. И добровольно отправились назад, чтобы притащить кого-то еще. Не вернулись. Не знаю их имен. Я готовился к операции. Мне просто сообщили, что больше уже никого не принесут. Шлюз закрыли. Двери заблокировали…