Голос вечности - [32]

Внизу уже вырисовывалось здание Звездных Полетов, серо-голубое, широкое и просторное, с множеством колонн.

По широкой лестнице Павел поднялся в вестибюль. Прохлада, сумрак и тишина. Людей нет.

Очень мелодичный женский голос произнес:

— Добрый день, Павел Николаевич Зарецкий!

Павел вздрогнул и невольно оглянулся.

— Это я, кибер. Главный конструктор ждет вас. Пройдите по центральной лестнице на второй этаж, вторая комната.

Павел медленно поднялся, сдерживая стремительность своих движений.

На мгновенье остановился перед дверью и решительно толкнул ее.

В противоположном конце удлиненного кабинета на фоне светлых штор увидел силуэт человека. Мужчина сразу же пошел навстречу Павлу. Он оказался гораздо выше и плотнее Зарецкого, очень смуглый, с узким разрезом глаз и черными жесткими волосами.

— Я решил побеспокоить вас… Мы готовим четвертую звездную экспедицию. — Они сели друг против друга в мягкие кресла. — Оборудование этой экспедиции в принципе мало отличается от оборудования предыдущих Я не говорю о вашей Мы дважды достигали системы альфы Центавры Сейчас наш путь пойдет по трассе, проложенной вами…

Горячая краска не только зажгла лицо Павла, но и захватила шею и грудь.

— Корабль — усовершенствованная фотонная ракета Но вы сами понимаете, фотонная ракета — это громоздкая штука…

Главный конструктор говорил так, как будто вслух вспоминал или мечтал.

— Сколько мы помучались! И, наконец, надо доставить эту самую ракету на Плутон. Ее не запустишь с Луны. Она там все уничтожит. Вот ее и тянут к Плутону грузовые планетопланы. А вы… Вы прибыли на удивительном корабле-легком, послушном и безвредном для окружающих… Нам известен «закон» соответствия Доса Дина, и мы понимаем, что те существа, которые помогали вам вернуться, использовали именно этот закон. Но как они это делают?

Павел и сам думал об этом. Как долго, упорно и много думал! Разгадку он чувствовал в единстве, прежде всего в единстве материи. Сколько веков человечество чувствует неоспоримость этого? Превращение света в вещество и вещества в свет… Нейтрино и гравитоны… Павлоны тоже составляют одно целое. При определенных условиях одно превращается в другое.

И не раз единство поля выливалось в строгие формулы и законы, но всегда приходило что-то новое.

И все рушилось…

Павлу захотелось закричать:

— Да! Да! Оно есть, это единство… Но оно все время будет новым…

Здесь, в кабинете Главного конструктора, он наконец-то осознал: нет, он не экспонат древности. Не одно прошлое ценят в нем люди.

А когда вышел, захотелось видеть Лею.

6

Они вместе бродили по огромному парку. День яркий, с затуманенным от зноя небом, но густая тень от пышной листвы лежит на аллеях. Лея и Павел, перебираясь с камня на камень, пытались перейти пороги небольшой речушки. Крепко взявшись за руки, они стояли среди рвущегося потока, освещенные жарким солнцем. Их глаза встретились, и они рассмеялись. Шумела, бурлила вода. Павел, бережно поддерживая Лею, помог ей выбраться на берег, на желтый и влажный песок. Лея улыбалась. Все было хорошо: и эта сочность лета, и жара, и прохладная глубина пенящихся потоков.

Потом они попали на стадион. И Павел вдруг вспомнил, что прежде хорошо прыгал в высоту.

Начал прыгать. Рейка поднималась все выше и выше. Сильный толчок ногами, и Павел опять над перекладиной. Он был весь бронзовый от загара, лицо пылало возбуждением. А в теле вновь обретенная радость движений.

Рейка слетела.

— Первая попытка, — сказала Леа, устанавливая ее на место.

— Вторая попытка.

И тоже неудачно.

— Третий раз…

И опять перекладина летит в песок.

— Все, — сказала Леа, — не можете.

— Нет! Я еще буду прыгать! — Павел забрал из ее рук планку, установил.

— Уже все! Таков обычай…

— Нет, буду!..

Павел разбежался, сильно оттолкнулся, его тело пронеслось над самой рейкой, слегка задев ее.

— Ну, что? Моя взяла! — засмеялся он, поднимаясь с земли.

К ЗВЕЗДАМ

1

Они стояли рядом: тот, что пришел на Землю из далекого прошлого, и тот, кто завтра уйдет в незнаемое, чтобы вернуться назад через столетия. В подвижной фигуре командира четвертой звездной экспедиции, в его легких движениях была радостная уверенность, что жить на свете хорошо… В его улыбке, немного застенчивой и слегка задорной — та же воля к победе, что вела когда-то первых космонавтов.

А глаза голубые, очень внимательные и добрые. Говорил он тихо, слегка картавя:

— Я не мог не повидать вас. И не потому, что должен повторить вашу судьбу. Просто хочется взять частичку вашей силы.

Они весь день провели вместе. Павел говорил, все говорил о том, что считал очень важным, что обязательно должен учесть Эвг Гью. Он старался все отдать, без остатка, вспоминая малейшую из мелочей.

И, оказывается, он рассказывал о своих друзьях… Описывать прошлую технику, научные предположения-не имело смысла. Одни люди остались, не поглощенные временем.

— Пусть у вас будут такие спутники, какие были у меня!

2

Шло заседание Ученого Совета Мира. Обсуждалась готовность четвертой звездной экспедиции.

Павлий Зорь, Сурен Маргулян и Павел Зарецкий занимали места для особо приглашенных.

Павел украдкой посматривал на Сурена. Конструктор планетоплана «Вперед!» был по-прежнему грузен. Но в осанке что-то изменилось, как будто появилась прежняя галантность. И в глазах — жадный огонек познания.