Голиард - [41]

Развлечения в наши времена стали редкостью, ибо нет более того общества, которым мы наслаждались до Крестового похода. Недавно ко мне на службу поступил некий Ригор Жюиф, голиард, молодой человек из почтенной семьи, наделённый многими талантами. Его стихи доставляют истинное удовольствие. Слушая их, я снова почувствовала себя юной, пятнадцатилетней незамужней девушкой, у которой уже были свои тайны. Но, увы, обстоятельства сложились таким образом, что мой муж, граф де Мюлуз, снедаемый ревностью, невзлюбил Ригора и приказал ему покинуть замок. Очень надеюсь, что вы оцените моего протеже. Поверьте, его таланты ограничиваются не только стихосложением и игрой на лютне…

Графиня Беатрисса де Мюлуз де Шальмон»

Виконтесса несколько раз перечитала письмо, затем положила его на стол и позвонила в колокольчик. Вошла Флоранс.

Камеристка сразу же заметила, что госпожа взволнована.

– Дурные новости, Матильда? Неужели письмо графини тому виной?.. – осторожно поинтересовалась она, называя виконтессу по имени, ибо только Флоранс имела в Монбельяре такую привилегию.

– Нет, нет… Новости вовсе не дурные, Флоранс… Я хочу видеть мажордома.

…В покои виконтессы снова вошёл мажордом.

– Скажи Бертран, – обратилась Матильда к своему подданному, – а этот паж, что привёз письмо, слишком юн?..

Флоранс тотчас поняла, что госпожа проявляет интерес к посыльному. Но у неё возник вполне закономерный вопрос: отчего она называет его пажом? Разве пажи доставляют послания своих господ?..

– О нет, ваше сиятельство, на пажа этот юноша вовсе не похож. – Пояснил Бертран. – Скорее на музыканта, ибо на его плече я заметил лютню… Кажется он представился стражникам, как голиард. Ох уж эти новомодные течения… Увы, они дают сомнительное право называться любому бродяге с музыкальным инструментом, хоть музыкантом, хоть голиардом на ломбардийский манер… Так скоро все жонглёры, акробаты и бродячие артисты будут именоваться голиардами, лишь бы угодить нынешней моде и привлечь к себе внимание, кстати на мой взгляд не заслуженное…

Матильда, утомлённая пространными разглагольствованиями мажордома, с мольбой посмотрела на Флоранс. Та сразу же поняла значение сего взгляда.

– А что юноша хорош собой? – без обиняков спросила она.

Мажордом осёкся, он не привык, что его перебывали. Даже виконтесса на правах хозяйки старалась уважать достоинство почтенного мажордома, верно служившего семейству Монбельяр на протяжении двадцати с лишнем лет.

Он растерянно воззрился на виконтессу, затем на камеристку, позволившую себе неслыханную дерзость.

– М-да… Вполне хорош… – недовольно ответил Бертран. – Даже можно сказать, юноша красив…

Матильда улыбнулась, это всё, что она хотела узнать от мажордома.

– Прикажи позаботиться о этом юноше… Пусть он отдохнёт с дороги.

Мажордом поклонился.

– Разумеется, ваше сиятельство, я уже отдал соответствующее распоряжение.

Виконтесса кивнула.

– Хорошо… Ты можешь идти.

Бертран удалился. Флоранс, как истинная камеристка и наперсница виконтессы, не удержалась от вопроса:

– Послание графини де Мюлуз как-то связано с этим юношей?..

Виконтесса прошлась по комнате, не спеша с ответом.

– Да, – призналась она наконец. – Графиня де Мюлуз просит принять юного голиарда ко двору и оказать ему покровительство.

Флоранс, понятия не имея о содержании письма, тотчас выказала предположение:

– Она ещё молода, а граф, увы, стар… Вероятно, увлеклась молоденьким красавчиком, да муж обо всём узнал…

– Примерно так всё и было… – подтвердила виконтесса.

Прекрасно зная, характер своей госпожи, Флоранс продолжила:

– Вы в сомнениях: стоит ли принимать под своё крыло сего голиарда? – в подтверждение этих слов, Матильда тяжело вздохнула. А камеристка продолжила: – Думаю, ваше сиятельство, следует принять юношу и выслушать его историю. А уж потом вы решите, что делать дальше. Прогнать его прочь, всегда успеется…

Матильда полностью согласилась с камеристкой.

«А почему бы и нет?.. – подумала она. – Сейчас так мало развлечений… Бродячих актёров я не люблю… Они обходят Монбельяр стороной… Ели юноша хорош собой, воспитан и талантлив, почему бы не позволить ему остаться в замке?..»

* * *

В последние время Матильда всё чаще томилась от скуки, не зная чем себя занять. Детей у неё не было, охотиться она не любила, вышивать и шить рубашки для бедных надоело, сочинять стихи у неё не получалось. За прошедшие годы она несколько раз навещала свою матушку в родовом замке, но тот навевал на неё печаль. Недавно она вернулась из Понтарлье в Монбельяр в угнетённом состоянии, вспомнив покойных отца и брата.

Вечером, после того, как церковные колокола отзвонили вечерню, Матильда по обыкновения помолилась в домовой церкви, поминая мужа, отца, младшего брата Персеваля и своих умерших малолетних детей. Затем она всё же решилась принять голиарда, резонно рассудив, что ничего дурного в том нет, и её безупречной репутации ничто не угрожает (ибо как всякая знатная дама и вдова она была крайне щепетильна в подобных вопросах).

Внешность Ригора произвела на Матильду приятное впечатление. Юноша был невысок ростом, но сложен весьма складно, имел приятное лицо, которое обрамляли густые каштановые волосы, и завораживающий голос (Ригор, как истинный голиард, научился управлять им, ибо голос – его профессиональный инструмент).