Голиаф - [27]
— Вид такой, будто она создана для такого корабля, как наш, — невольно заметила Дэрин.
— Мистер Тесла какое-то время жил в Америке, — кивнув, сказал Алек. — А там сложно избежать дарвинистского влияния.
— Да. Бедняга. Как он, наверное, мечтал, чтобы она выглядела поуродливей.
— Ну вот, — воскликнул Алек, — она что-то такое уловила!
Прожилки молний на мгновенье истаяли, но затем вострепетали с новой силой. Все три теперь указывали в одном направлении: вверх и в сторону носа.
— Там у нас офицерские каюты, — нахмурилась Дэрин, — а может, капитанский мостик. Они не могут так реагировать на металл в корабельных инструментах?
— Возможно. Придется на всякий случай произвести триангуляцию.
— В смысле, ты хочешь этот агрегат подвинуть?
Алек пожал плечами:
— Ну, да. В конце концов, он же переносной.
— Так-то оно так, но не забывай, что мы должны действовать тайно, а не вальсировать с этой шумной приладой, которая к тому же искрит в темноте.
— Искрит! — констатировал Бовриль и начал изображать гудение машины.
— Ну, я могу ток немного прибрать, — сказал Алек и повозился с рукоятками. Стеклянные сферы слегка потускнели. — Так годится?
— Все еще, черт бы его побрал, громковато, — ответила Дэрин, но деваться было некуда. Если идти только в одном направлении, то им придется обшаривать добрую четверть корабля. — А ты тихо, зверок! Чш!
— Чш-ш, — прошептал Бовриль, и спустя секунду звук в каморке начал меняться. Гудение сделалось как будто тише и отдаленней, словно машину уносили куда-нибудь вдаль по длинному коридору. Хотя при этом она находилась здесь, непосредственно перед Дэрин.
— Это ты так сделал? — спросила Дэрин Алека.
Молодой человек качнул головой, держа на отлете руку: дескать, тише. Он обернулся поглядеть на проницательного лори у себя на плече. Дэрин прищурилась в зеленоватом сумраке и вскоре кое-что заметила. Всякий раз, когда Бовриль делал паузу, чтобы отдышаться, гудение устройства на секунду прибавляло в громкости, а затем снова шло на убыль.
— Это Бовриль так делает? — спросила она.
Алек, прикрыв глаза, приложил руку к уху:
— Почему-то зверок своим завыванием заставляет машину сбавлять громкость. Два звука как будто борются друг с другом.
— Но как такое может быть?
— Понятия не имею, — ответил Алек, открывая глаза.
— Тогда, видимо, это вопрос к нашей ученой леди. — Дэрин взялась за одну из ручек машины. — А нам разведку проводить надо.
Устройство для двоих оказалось достаточно легким, однако уже в грузовом отсеке Дэрин поняла, что не все так просто. Среди спящих вповалку на полу тел свободной была лишь узкая извилистая полоска, все равно что каменная стежка среди сплошного ковра из терний.
Алек двинулся первым, медленными выверенными шагами. Дэрин пошла следом; ладони на скользких металлических ручках внезапно вспотели. Не сомневаться можно было лишь в одном: если устройство невзначай выскользнет, то тот, на кого оно приземлится, неминуемо поднимет шум.
Гудение машины здесь оказалось даже более тихим, приглушаемое скученностью тел и голосовыми фокусами Бовриля. Тот же звук, что оставался, гасился шелестом ветра, скользящего встречным потоком по гондоле корабля. На их с Алеком пути к носовой части «Левиафана» молнийки в стеклянных сферах постепенно смещались, пока не начали указывать непосредственно вверх. Дэрин вгляделась в потолок, припоминая планы палуб, которые сама сколько уже раз копировала из «Руководства по аэронавтике». Палубой выше находились офицерские ванные, а еще выше…
— Ну, конечно, — прошипела она. Над ванными располагалась лаборатория доктора Баска, которую глава по науке уступил под каюту мистеру Тесле. Осознание застало ее как раз в момент очередного шага, как раз когда Алек переступал через спящего русского. Дэрин запоздало почувствовала, как прохладный металл выскальзывает из рук…
Ступню она выставила вовремя: задний край аппарата приземлился на нее со всеми соответствующими неприятными последствиями. Дэрин, как могла, подавила крик, с трудом выровняв устройство, прежде чем оно рухнуло на спящего русского. Алек, обернувшись, бросил на нее вопросительный взгляд.
Дэрин дернула подбородком в сторону хранилища, боясь открыть рот, чтобы сдавленный крик боли не вырвался наружу. Алек поглядел на стеклянные сферы, затем на потолок и понимающе кивнул. Он выровнял машину, после чего потянулся и выключил ее.
Путь назад оказался еще тернистей. На этот раз впереди шла (точнее, влачилась) Дэрин со ступней, пульсирующей от боли, медленно и с трудом переступая через лежащих вповалку русских. Но машина, наконец, все же снова оказалась в каморке и была надежно там заперта. На обратном пути через грузовой отсек Дэрин искоса поглядывала на спящих. Никто из них не пошевелился, и, несмотря на пульсацию боли в ноге, она ощутила некоторое облегчение. Однако когда они поднимались по центральной лестнице, Бовриль на плече у Алека пошевелился и воспроизвел какой-то тихий звук, подозрительно напоминающий перешептывание в темноте.
ГЛАВА 11
— Давай, я это сделаю, — опять прошептал Алек.
Дэрин мученически закатила глаза:
— Не дури. Я знаю на этом корабле каждый закуток. А ты в лаборатории не был ни разу.
