Голая правда о мужчинах - [27]

Молчание затянулось. Когда я набрала побольше воздуха в легкие и попыталась объяснить ему все это помягче, он заговорил:

— Гм… Си-Джей?

— Да?

— Дружище, раз вы так хотите, ну что ж. Но могу я, как прежде, прийти в субботу на барбекю? У меня с вашими братьями намечен потрясающий матч на икс-боксе [8] .

Дыхание, сдерживаемое мной, вырвалось со свистом на волне смеха. Я вздохнула с облегчением.

— Значат ли сии слова, что я не разбила вам сердце или что-то в этом роде? Можно ли понимать это как отступление от судьбы?

— Да! — засмеялся Эй-Джей. — Я слишком увлекся той самой судьбой, не правда ли? Во всяком случае, я собирался вам кое-что сообщить. Я познакомился сегодня на ЛФК с очаровательным доктором. И если вы не возражаете, я хотел бы пригласить ее пообедать со мной в пятницу.

Я улыбнулась и окончательно расслабилась. (Даже, несмотря на то, что крошечная частица моего «я», признаться, разозлилась, что он так легко меня оставляет.).

— Конечно же, я не возражаю. Мы хорошие друзья, помните? Как насчет того, чтобы привести ее с собой в субботу, чтобы мы все могли с ней познакомиться? Только приготовьтесь к тому, что мои братья будут дразнить вас, что теперь вы практически становитесь членом семьи.

— Мне это по душе. Я всегда мечтал иметь братьев и сестер. Слушайте! Вы можете стать моей старшей сестрой! У меня никогда ее не было.

— Осторожнее со словом «старшая», приятель, а то я уложу вас на лопатки и защекочу, — сказала я самым суровым тоном.

Он только засмеялся:

— Си-Джей! Дружище! Я безумно рад, что послал вам свои носки.

— Я тоже, Эрон. Я тоже.

Хорошо. С одним покончено, с другим — еще предстоит. И, расправив плечи, я отправилась искать Хью. Но когда я вышла из своего кабинета, проход мне загородили Паола с Биллом.

— Уйди с дороги! — кричала она. — Я не собираюсь перед тобой извиняться за «мерзавца». Забудь думать! — После этого моя подруга выдала длинную тираду, которая напоминала какое-то нешуточное дьявольское проклятие на итальянском.

Очевидно, это был мой день для обучения многоязычным ругательствам.

Билл улыбнулся, но эта улыбка не была похожа на ту, что я видела когда-либо раньше. Тактичный, приветливый Билл испарился. На смену ему пришел мужчина, который выглядел очень решительным и чуточку грозным. Он опустил руки Паоле на плечи и заглянул ей в глаза.

Теперь на них смотрел весь наш отдел, собравшийся в холле.

— Паола, замолчи, — сказал ей Билл спокойно, но вместе с тем достаточно громко, чтобы голос его смог заглушить ее нападки. Паола запнулась на полуслове и от неожиданности замолчала. Шокированная, она смотрела на него расширившимися глазами.

Он схватил ее за руку и потащил на середину комнаты. Все мы сгрудились вокруг них, точно папарацци вокруг Брэда Питта. Билл выбрался на широкую площадку между секторами спорта и новостей, по-прежнему держа Паолу за руку, и резко остановился. Затем взял ее за плечо и посмотрел в глаза.

— Тебе нужен выдающийся жест, Паола? Хорошо, получай. Настоящим, в присутствии всех, с кем я работал здесь последние десять лет, торжественно заявляю, что я тебя люблю. — Его декларация сопровождалась множественным вздохом и жидкими хлопками. Но Паола молчала, изумленно глядя на него. Тогда он продолжил: — Я люблю в тебе все. Твою личность, сверкающую как бриллиант. Твой юмор. Твое великодушие и преданность друзьям. И еще — да! — твою душу, которая светится, как горящий древесный уголь. Я люблю тебя, Паола. Так что прими это как данность.

На этот раз я едва не оглохла от волны аплодисментов. Но я не хлопала. Я пока еще не слышала ответа Паолы. Я ждала, озабоченная ее реакцией.

Билл, по-видимому, тоже, потому что он стоял, глядя ей в глаза настороженно и умоляюще одновременно.

— Паола! Дорогая! Ты испытываешь ко мне какие-то чувства? Или я полный идиот?

Она откинула голову и вырвала руки из его хватки. О нет! У меня екнуло сердце от страха за Билла и — зачем лукавить — за нашу дружбу. Я напряженно ждала ответа Паолы. Наконец она заговорила. Голос ее прозвучал громко и четко.

— Да. Ты полный и жуткий идиот. — Билл шагнул назад, и все его тело как-то сразу обмякло. Паола толкнула его рукой в грудь и продолжала: — Все, что я могу сказать, — это… это… Что заставляло тебя тянуть так долго? — С этими словами она обхватила его за голову и поцеловала. Это был беспримерный скачок прямиком в высшую лигу.

Аплодисменты прогремели еще громче. Я тоже хлопала, как сумасшедшая, и заметила, что плачу, только когда почувствовала, что у меня по лицу текут слезы. Так я была рада за мою подругу.

Да, я была рада за нее.

Но я тоже хотела быть счастливой. Я перехватила взгляд Хью, иронически поднявшего одну бровь. Он стоял на другой стороне комнаты, прислонившись к стене и сложив на груди руки. Подозреваю, он не был расположен к совместному счастью. Да. Это чертовски плохо.

Я прошагала через комнату, остановившись по пути, чтобы обнять Билла и Паолу. Потом стала пробираться дальше сквозь толпу коллег, слонявшихся вокруг, болтая и смеясь. Если бы Донни видел это, его, наверное, хватил бы удар, подумала я. Но потом я увидела, что он стоит возле ксерокса и хлопает так же громко, как все.