Голая Джульетта - [5]
Против ожидания Дункана, улицы сонного местечка оказались длиннющими, то и дело взбегали на холмы и ныряли в лощины. К цели он вышел взмокшим и усталым, во рту пересохло, а мочевой пузырь лопался, требуя внимания к пошлой физиологии. Вне всякого сомнения, соображай он лучше, задержался бы возле станции, чтобы попить и заскочить в туалет. Однако случалось ему терпеть и жажду, и потребность в посещении туалета. И уж конечно, никогда Дункану не приходила в голову мысль вломиться в чужое жилище.
Возле номера 1131 по Эдит-стрит на мостовой, привалившись спиной к проволочной изгороди, расположился молодой человек, почти подросток, поза которого как будто предупреждала Дункана о недопустимости дальнейшего продвижения. Осознав, что Дункан заявился полюбоваться именно этим домом, парень встал, тряхнул длинными засаленными космами, небрежным жестом смахнул излишек пыли с задницы и выставил в сторону пришельца подбородок, подернутый пуховым намеком на бороденку.
— Йо, — изрек он вполголоса.
Дункан хрипло откашлялся. Оформить ответное приветствие на том же уровне у него не хватило духу, однако, чтобы подчеркнуть неформальный уровень общения, он все же вместо чуть не сорвавшегося с языка «Привет!» выдавил «Хай!».
— Отъехали, — парень кивнул в сторону дома. — Должно быть, на Восточный берег. В Хэмптоне… или еще какую-то сраную дыру навроде того.
— А-а… Ну что же…
— Ты из их компашки?
— А? Нет-нет, я просто… Ну, в общем, я, знаешь, изучаю Кроу… Вот, оказался поблизости — дай, думаю…
— А ты, часом, не из Англии?
Дункан кивнул.
— Приперся из самой Англии, чтобы глянуть, куда Кроу булыганом метил? — Парень засмеялся, так что Дункан тоже выдавил из себя подобие смеха.
— Нет-нет. Ха-ха… Нет, я так… У меня дела в городе, ну я и… А ты?
— «Джульетта» — мой любимый альбом.
Дункан кивнул. Как ученый муж и лектор он мог бы отметить логическую непоследовательность ответа, но как фанат Такера Кроу вполне понимал собрата. Хотя в деталях — к примеру, это относилось к отдыху под забором — с ним и расходился. Дункан собирался «бросить взгляд», прикинуть траекторию полета камней, сделать один-два снимка и мирно покинуть мемориал своего кумира. Парень же, похоже, рассматривал это место как источник духовной энергии, способствующий достижению чуть ли не нирваны.
— Я тут уж раз в шестой или седьмой, — сообщил парень. — И каждый раз балдею по новой.
— Понимаю, — неискренне кивнул Дункан. То ли он уже «старик», то ли виновато английское воспитание, но «балдеть» или «тащиться» его вовсе не подмывало, да он к этому и не стремился. Дом как дом, приличный среднестатистический коттеджик, не какой-нибудь Тадж-Махал. К тому же мочевой пузырь уже подпирал макушку.
— Слушай, ты не знаешь… Как тебя зовут, кстати?
— Элиот.
— Меня Дункан.
— Хай, Дункан.
— Слушай, Элиот, где тут ближайший «Старбакс» или кафешка какая-нибудь? Мне срочно надо в туалет.
— Ха! — отозвался парень.
Дункан уставился на него. Что, интересно, означает этот ответ?
— Есть тут одна уборная, совсем рядом. Хотя я, типа, решил там больше не показываться.
— Но мне-то это не возбраняется?
— Как поглядеть. Все равно получается, что я нарушу свое обещание…
— Понимаю. Хотя и не понимаю, какую клятву может спровоцировать туалет. Жаль, что не могу тебе помочь разрешить эту этическую дилемму.
Парень хохотнул:
— Ну вы, англичане, и загибаете. «Этическая дилемма». Здорово.
Дункан не стал его разубеждать, хотя и мелькнула у него мысль, что немногие из его учеников, студентов и собеседников в родной стране смогли бы не то что понять, а и правильно выговорить это словосочетание.
— Значит, ты мне не поможешь.
— Ну… Отчего же. Я тебе могу сказать, как туда попасть, а сам не пойду. Согласен?
— Да, честно говоря, и незачем тебе со мной-то…
— Точно. Значит, так… Ближайший туалет там. — Парень кивнул в сторону дома Джули.
— Логично, — нетерпеливо поморщился Дункан. — Но мне-то что с того?
— Я знаю, где они прячут ключ.
— Не может быть!
— Знаю. Я им раза три уже пользовался. Однажды даже под душ влез. А пару раз так… на экскурсию ходил. Ничего не спер. То есть ничего ценного. Так, ерунду всякую… На добрую память.
Дункан всмотрелся в физиономию парня, стремясь обнаружить веселые искорки хохмача-любителя, но пришел к выводу, что тот уже давно разучился шутить.
— Значит, ты влезал в их дом?
Парень пожал плечами:
— Ага. Честно говоря, совесть заедала. Потому и тебе не хотел говорить.
В этот момент Дункан заметил на мостовой рисунок мелом. Контуры двух подошв и стрелка в сторону дома. Следы Кроу и направление полета камней. Лучше б он этого не видел — теперь самому и подумать не о чем.
— Нет, это отпадает.
— Понимаю, понимаю.
— Еще варианты?
Эдит-стрит длинная, тенистая, как и ближайшая пересекающая ее улица. Нормальный американский пригород, в котором за пакетом молока пешком в ближайшую лавочку не сбегаешь.
— Мили за две.
На лбу Дункана выступил пот, щеки надулись и с силой вытолкнули воздух. Он понял, что решение уже принято. Конечно, можно было вульгарно заскочить за подстриженный кустарник живой изгороди, можно было рвануть обратно на станцию городской железной дороги и зайти там в первое попавшееся кафе, после чего вернуться обратно… если надо. А надо ли? Все, что можно здесь увидеть, он уже увидел. В этом состояла суть проблемы. Если бы тут было хоть что-нибудь…
Сэм, обыкновенный лондонский пятнадцатилетний парень, занимающийся скейтбордингом, никак не рассчитывал получить от жизни ошеломляющий сюрприз — его подружка беременна. История повторяется, поскольку мама родила Сэма в шестнадцать. Только с воображаемым другом с постера — знаменитым скейтбордистом Тони Хоуком — Сэм может поделиться своими проблемами и получить нетривиальный ответ...
Впервые на русском – новейший роман от прославленного автора таких бестселлеров, как «Hi-Fi», «Мой мальчик», «Футбольная горячка», «Долгое падение», «Смешная девчонка» и других, разошедшихся по миру тиражом свыше пяти миллионов экземпляров и успешно экранизированных. Ник Хорнби вновь подтвердил свою славу «признанного исследователя пограничных областей между высокой, но ханжеской, и низовой, но искренней культурами» (Лев Данилкин, «Афиша»). Рядовым субботним утром в мясной лавке в Северном Лондоне встречаются Люси и Джозеф – по разные стороны прилавка.
Ник Хорнби – один из самых читаемых и обласканных критикой современных британских авторов – определяет свое творчество как «попытку заполнить пустоту, зияющую между популярным чтивом и литературой для высоколобых».«Hi-Fi» – смешная и печальная, остроумная и порой глубокомысленная, трогательная и местами циничная история любви симпатичного тридцатипятилетнего увальня. Музыка и любовь наполняют его жизнь смыслом, но и ставят перед ним множество проблем, которые он пытается разрешить на страницах романа, названного критиками «...великолепным и виртуозным синглом».
Ник Хорнби (р. 1958) — один из самых читаемых и обласканных критикой современных британских авторов. Сам Хорнби определяет свое творчество, как попытку заполнить пустоту, зияющую между популярным чтивом и литературой для высоколобых".Главный герой романа — обаятельный сибаритствующий холостяк, не привыкший переживать по пустякам. Шикарная квартира, модная машина… и никаких обязательств и проблем. Но неожиданная встреча с мальчиком Маркусом и настоящая любовь в корне меняют жизнь, казалось бы, неисправимого эгоиста.
Смешной, грустный и глубоко трогательный роман «Долгое падение» задает нам важные вопросы: о жизни и смерти, о незнакомцах и дружбе, о любви и боли, а также о том, сможет ли каждый из четырех неудачников разглядеть себя сквозь долгую, темную ночь души.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!