Гоголь в тексте [заметки]
1
См.: Карасев Л. В. Онтологический взгляд на русскую литературу. М., 1995; Карасев Л. В. Вещество литературы. М., 2001; Карасев Л. В. Флейта Гамлета. Очерк онтологической поэтики. М., 2009.
2
Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. М., 1995. С. 577.
3
Там же. С. 576.
4
Розанов В. В. Легенда о Великом инквизиторе. СПб., 1894. С. 11.
5
Там же. С. 11.
6
Мочульский К. В. Духовный путь Гоголя. Париж, 1934. С. 88.
7
Бочаров С. Г. Загадка «Носа» и тайна лица // Бочаров С. Г. О художественных мирах. М., 1985.
8
Здесь и далее в цитатах курсив мой. – Л. К.
9
Анненский И. Книги отражений. М., 1979. С. 19.
10
См. Манн Ю. В. Поэтика Гоголя. М., 1978. С. 354–358.
11
Хома – как «живой мертвый». См.: Мильдон В. И. Эстетика Гоголя. М., 1998. С. 10–12.
12
См. Карасев Л. В. Вещество литературы. М., 2001.
13
Карасев Л. В. Онтологический взгляд на русскую литературу. М., 1995. С. 26, 27.
14
Набоков В. Лекции по русской литературе, М., 1995. С. 32.
15
Цит по: Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 291.
16
Там же. С. 385.
17
Там же. С. 208.
18
Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 215.
19
Вайскопф М. Сюжет Гоголя. М., 1993. С. 447 и др.
20
Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 248.
21
См.: Карасев Л. В. О символах Достоевского // Вопросы философии. 1994. № 10.
22
Цит. по: Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 131.
23
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. Т. 2. М., 1989. С. 44, 430.
24
Nabokov V. Nikolai Gogol. N. Y., 1961. P. 3–5.
25
Цит. по: Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 223.
26
Вайскопф М. Сюжет Гоголя. С. 232.
27
Гоголь Н. Духовная проза. С. 369.
28
Цит по: Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 223.
29
Вайскопф М. Сюжет Гоголя. С. 475.
30
Бочаров С. Г. О художественных мирах. М., 1985. С. 159.
31
Мережковский Д. С. Гоголь. Творчество, жизнь и религия. СПб.,1909. С. 169.
32
Слово «сюжет» здесь используется в его обобщающем значении (общее в различных сюжетах одного и того же автора); это реконструируемая повествовательная схема, которой соответствуют или приближаются реальные гоголевские тексты.
33
Впервые эти статьи были опубликованы в журнале «Вопросы философии» в 1993 г. (№ 8) и 1999 г. (№ 9).
34
Здесь и далее во всех цитатах курсив мой. – Л. К.
35
Если Гоголю не хватает света, яркости или, как теперь бы сказали, «видеоряда», он его удваивает. В «Гансе Кюхельгартене» Гоголь дает картину отразившейся в воде колокольни, в «Майской ночи…» – отражение дома в пруду, в «Страшной мести» – звезд в Днепре. Подобных примеров у Гоголя немало.
36
Здесь важно не только движение вниз по лестнице, сапоги и следы, но и то, что ступени лестницы «избитые», то есть относятся к разряду вещей, которые претерпели деградацию и потеряли исходное «хорошее» качество.
37
Гоголь Н. В. Полн. собр. соч.: В 14 т. М., 1937–1952. Т. 7. С. 303.
38
Ср., напр., в «Майской ночи»: «блестят при месяце толпы хат»; или там же: «при свете месяца блестело лицо».
39
«Сама собой» – для нашего случая. При ином подходе к делу может объявиться и что-то другое. Например, тема «поглощающего» или «присваивающего» взгляда может быть истолкована в ключе эротическом. См.: Крюков В. М. След птицы-тройки. Другой сюжет «Братьев Карамазовых». М., 2008. С. 20–62.
40
У С. Г. Бочарова о метаморфозе сказано применительно к случаю А. Платонова, однако в большей или меньше степени это можно отнести и к другим авторам. См.: Бочаров С. Г. Вещество существования // Бочаров С. Г. О художественных мирах. М., 1985. С. 258, 262.
41
Белый цвет у Гоголя часто связан с блеском; в этом смысле «белое» – это то, что сразу бросается в глаза. Можно отметить также и то, что нос – это та часть лица, которая действительно может блестеть.
42
«Гоголь написал две повести: одну он посвятил носу, другую – глазам». См.: Аненнский И. Книги отражений. М., 1979. С. 19.
43
Все дело в природе драматургического текста. Здесь все больше реплики, сухие упоминания о том, где и как развивается действие. Главное, нет необходимости и потребности в описании видимой глазом картины, поскольку зрителю итак все видно с самого начала. Оттого и столь часто встречающаяся в начале гоголевского текста тема зрения-поглощения здесь если и не отсутствует вовсе, то, во всяком случае, появляется значительно реже, нежели в тексте прозаическом.
44
Ермаков И. Д. Психоанализ литературы. Пушкин. Гоголь. Достоевский. М., 1999. С. 341.
45
Там же. С. 344.
46
В этом – одна из причин, по которой Хорхе – враг смеха – в «Имени Розы» У. Эко представлен слепцом.
47
У Гоголя «мыло» перекликается с едой, например с пряниками. В начале «Мертвых душ» во время первого выхода Чичикова в город говорится про столы «с пряниками, похожими на мыло», а С. Т. Аксаков приводит случай, когда Гоголь убеждал одного из продавцов, что тот продает «куски мыла вместо пряников». См.: Вересаев В. Гоголь в жизни. М., 1990. С. 248.
48
См. работу И. Д. Ермакова о Гоголе, где дается немало примеров соответствующего «копрологического материала», встречающегося по большей части в гоголевских письмах: Ермаков И. Д. Психоанализ литературы. С. 181, 182.
49
Во всех трех случаях можно уловить общую направленность: понятно, на что более всего похож картофельный кисель; «горох» отсылает туда же и по своему цвету и воздействию (у Гоголя эта связка весьма устойчива). Что же до «темно-коричневого» кафтана, то в соединении с «пылью» он также попадает в интересующую нас рубрику (смыслы негодности, земли, низа в сочетании с соответствующим цветом делают свое дело).
50
Родители Башмачкина даны как покойники, а сам он, как отмечает М. Вайскопф, – как «мертворожденный»; сближению фекальной топики с «мертвечиной» он находит типологическую параллель в манихейском представлении о создании мира из «трупов и экскрементов демонов». См.: Вайскопф М. Сюжет Гоголя. М., 1993. С. 317.
51
Ермаков И. Д. Психоанализ литературы… С. 260.
52
Установить, использовалось ли слово «хер» в названном смысле в первой половине ХIХ века, трудно. Однако сам по себе подобный ход вполне возможен, поскольку языковая интуиция легко соединит между собой два этих коротких, состоящих из трех букв, слова.
53
Ермаков И. Д. Психоанализ литературы. С. 339
54
Как пишет по поводу «Вечера накануне Ивана Купалы» И. П. Смирнов, герой повести к финалу «деградирует к анальности». См.: Смирнов И. П. Психодиахронологика. М., 1994. С. 73.
55
В «Логике смысла» Ж. Делез, анализируя тексты Л. Кэррола, опирается на альтернативу «речи-говорения» и «еды-поглощения» и показывает – через посредство категорий «поверхности» и «глубины», – как зарождается и работает собственно логика смыслообразования. См.: Делез Ж. Логика смысла. М., 1995.
56
Белый А. Мастерство Гоголя. М.; Л., 1934. С. 10, 11.
57
См.: Ермаков И. Д. Психоанализ литературы. С. 181.
58
Зайцев Б. Жизнь с Гоголем // Литературная учеба. 1988.? 3. С. 124.
59
Трудно удержаться, чтобы не процитировать по этому поводу М. Вайскопфа: «Фрейдисты не сомневаются в гомосексуальной подоплеке ПТ (имеется в виду «Повесть о том, как поссорился…». – Л. К.), полагая, что покушение на ружье – это попытка кастрировать Ивана Никифоровича. Дальше всех по этой увлекательной стезе продвинулся Alex E. Alexander (Alexander Alex E. The Two Ivans, Sexual Underpinnings // Slavic and East European Journal. Vol. 25. 1981.? 3. P. 24–37). Эта удивительная статья повествует о бекеше как психосексуальном защитном механизме Ивана Ивановича, фаллической символике двух мешков овса и бурой свинье, обозначающей, помимо пениса Ивана Ивановича, также Гапку (супоросую свинью), о гомосексуальных склонностях гусаков и т. п.». См.: Вайскопф М. Сюжет Гоголя. С. 533.
60
Делез Ж. Логика смысла. С. 42.
61
Делез Ж. Логика смысла. С. 224.
62
В случае с мешками, скорее всего, есть не только анальная символика, отмеченная И. Ермаковым, но и символика поглощения и переваривания; тут, так сказать, полный цикл – от «съедения», ухода внутрь, до выхода наружу.
63
Известен аппетит Гоголя, не однажды приводивший в удивление его знакомых. В данном случае ситуация укладывания одного на другое (Чуб поверх дьяка) напоминает случай, описанный И. Ф. Золотаревым, где идет речь о том, как Гоголь, сидя в траттории и уже изрядно наевшись, вдруг видит нового посетителя, заказывающего себе что-то новенькое. «Аппетит Гоголя вновь разгорается, и он, несмотря на то, что только что пообедал, заказывает себе или то кушанье, или что-нибудь другое». (См.: Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 215). То же самое видим и в «Игроках»: удовольствие от того, когда «сверх одного обеда наворотишь другой».
64
Постоянное беспокойство Гоголя по поводу правильного хода пищеварения могло сказаться и в этом эпизоде. В письме к Данилевскому он пишет о хорошем влиянии, которое оказывают на желудок сушеные фиги: «[слабеет, но так] легко, можно сказать, подмасливает дорогу г…у». Цит. по: Ермаков И. Д. Психоанализ литературы… С. 574. «Подмасливание» родственно «смазыванию», о котором идет речь в истории с мешками, где выход из мешков соответствует завершающей фазе сюжета поглощения.
65
У Достоевского затрудненное движение связано с семантикой родов. Смысловая окраска здесь иная: это мотивы «ужаса», «узости», «тесноты», «тошноты» и «тоски». См. Топоров В. Н. Поэтика Достоевского и архаические схемы мифологического мышления («Преступление и наказание») // Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. М., 1995.
66
См.: Карасев Л. В. Вещество литературы. М., 2001.
67
Слово «лепешка» имеет, по крайней мере, два значения, одно из которых несет копрологическую нагрузку.
68
Слово «выйдет» взято, скорее всего, неосознанно; когда Гоголь пишет о хорошем («она может быть чудо»), то слова «выйдет» не использует. Зато тут же рядом, когда речь заходит о чем-то противоположном, как и в случае с финальным упоминанием черта, слово оказывается на своем месте. Плохое, негодное нужно выбрасывать, «выводить»: «…может выйти и дрянь, и выйдет дрянь!». Вспомним и приводившийся выше пассаж о читающем Петрушке, который наблюдает за тем, как из слов «выходит (…) черт знает что».
69
В данном случае ситуация «улучшения» имеет не процессуальный, растянутый на заметную часть сюжета характер; это всего лишь короткий, но достаточно значимый символический жест. Всего одно-два слова – и ситуация из одного весьма отрицательного качества переходит в другое – если и не положительное, то создающее иллюзию такового.
70
Курсив Н. В. Гоголя.
71
Тема «смазывания» в связи с рассматриваемой темой могла возникнуть у Гоголя безотчетно, спонтанно («Он хотел не то сказать…»), поскольку Гоголь был весьма озабочен темой пищеварения и его последствий. В уже цитировавшемся ранее письме к Данилевскому он использует слово, близкое и по смыслу и по этимологии со «смазыванием» и со «смальцем»: «подмасливание».
72
Подорога В. Мимесис. Материалы по аналитической антропологии литературы. Т. 1. М., 2006. С. 224.
73
Цит. по: Вересаев В. Гоголь в жизни. М., 1990. С. 534.
74
Особенно очевидно тема светлой, как день, ночи проявилась в «Ночи перед Рождеством» и в «Вие».
75
Анненков П. В. Литературные воспоминания. М., 1983. С. 10.
76
Литературное наследство. Т. 83. М., 1971. С. 174.
77
Подробнее об этом см.: Карасев Л. В. Загадка Чичикова // Studia Slavica Savariencia. 2009. № 1–2. С. 111–120.
78
Белый А. Мастерство Гоголя. Исследование. М.; Л., 1937. С. 103
79
См.: Манн Ю. Поэтика Гоголя. М., 1978. С. 309, 310.
80
Брюсов В. Собр. соч.: В 7 т. М., 1975. Т. 6. С. 153
81
По поводу духовной прозы Гоголя высказался Б.Зайцев, упомянув важное для первой части триады слово: «Воздух его этой прозы – спокойствие (…) Мало зрительных образов. Тут уже нечем блеснуть. И не до блистания» (курсив мой. – Л. К.). См.: Зайцев Б. Жизнь с Гоголем. С. 122.
82
Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. и писем: В 23 т. М., 2001. Т. 8. С. 298.
83
«Она придет, она вот она, а ее не должно быть». См.: Толстой Л. Н. Собр. соч.: В 22 т. М., 1982. Т. 12. С. 47.
84
Мережковский Д. Гоголь. Творчество, жизнь и религия. М., 1909. С. 169.
85
Гоголь Н. Духовная проза. М., 1992. С. 443.
86
См.: Карасев Л. В. Ведьма и кошка // Н. В. Гоголь. Загадка третьего тысячелетия. Первые гоголевские чтения. М., 2002. С. 76–81.
87
Странное место в «Вие», указывающее на ирреальный характер происходящего. Дело в том, что сидя верхом на ведьме, Хома никак не смог бы подобрать, лежавшее на земле полено. Это скорее напоминает логику сна, где желаемое легко становится действительным.
88
Цит. по: Вересаев В. Гоголь в жизни. М., 1990. С. 42–43.
89
Гоголя вообще беспокоила «звериная» тема; не случайно она так явно сказалась в «Мертвых душах», где у многих персонажей есть свой животный прообраз.
90
В «Старосветских помещиках» тоже есть кошка, возвращение которой, как полагает Пульхерия Ивановна, несет ей смерть (кошка-ведьма или оборотень). И есть жалость – сначала к кошке (старушка слышит «жалкое мяуканье»), а затем это чувство разделяют оба супруга: Афанасию Ивановичу жалко Пульхерию Ивановну, а ей – оставляемого мужа. Интересно, что есть здесь и мотив «ловли»: разница в том, что если в «Вие» и «Майской ночи» в роли ловца выступала кошка, то в «Старосветских помещиках» кошку ловит Пульхерия Ивановна.
91
Цит. По: Вересаев В. Гоголь в жизни. М., 1990. С. 78.
92
Гр. Соллогуб В. А. Воспоминания. СПб., 1887. С. 115.
93
См. Ермаков И. Д. Психоанализ литературы. Пушкин. Гоголь. Достоевский. М., 1999. С. 322. И. Ермаков также пишет о том, что на гоголевский выбор «могла влиять фамилия некоего Чайкина – авантюриста, скупавшего мертвые души». Там же.
94
Гоголь Н. В. Духовная проза. М., 1992. С. 443.
95
Все три слова – «подражание», «дразнит» и «корчит» если искать каких-то параллелей в мире животных, можно отнести, скорее всего, к обезьяне.
96
Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 488.
97
Шевырев С. История русской словесности. Т 1. М., 1846. С. 6.
98
Гоголь Н. В. Духовная проза. С. 432, 433.
99
Розанов В. В. Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского. М., 1996. С. 141.
100
Картина летнего дня в начале «Сорочинской ярмарки»: «…ослепительные удары солнечных лучей зажигают целые живописные массы листьев, накатывая на другие темную, как ночь, тень, по которой только при сильном ветре, прыщет золото».
101
Гоголь вспоминал, что когда был ребенком, то в Бога не веровал до тех пор, пока матушка не рассказала ему о Страшном суде и загробном воздаянии. В. И. Любич-Романович вспоминает о несколько отстраненном поведении юного Гоголя в церкви: «Гоголь никогда не крестился перед образами св. отцов наших и не клал перед алтарем поклонов, но молитвы слушал со вниманием, иногда даже повторял их нараспев, как бы служа сам себе отдельную литургию». Цит. по: Вересаев В. Гоголь в жизни. М., 1990. С. 78.
102
См.: Аверинцев С. С. У истоков поэтической образности византийского искусства // Древнерусское искусство. М., 1975. С. 431.
103
См.: Седакова О. А. Словарь трудных слов из богослужения. Церковнославяно-русские паронимы. М., 2008. С. 356.
104
Хомяков А. С. Стихотворения и драмы. М., 1969. С. 132.
105
Там же. С. 568.
106
Булгаков С. Н. Свет Невечерний. М., 1994. С. 365.
107
Знаменитое: «Выхожу один я на дорогу…» на первый взгляд созвучное гоголевскому отношению к ночи, начинается с торжественной ночной картины, но вскоре появляются слова «больно» и «трудно» с финальным образом полусна-полусмерти.
108
Нечто подобное есть в стихотворении Я. Полонского «Сны». Однако здесь нужно говорить либо о спонтанном явлении той же самой темы, либо о влиянии. Полонский весьма ценил Гоголя, ценил настолько, что написал либретто оперы «Черевички».
109
Гоголь пишет о голосе, который часто слышал в своем детстве: «…иногда вдруг позади меня кто-то явственно произносил мое имя. День обыкновенно в это время был самый ясный и солнечный; ни один лист в саду на дереве не шевелился, тишина была мертвая, даже кузнечик в это время переставал, ни души в саду; но, признаюсь, если бы ночь самая бешеная и бурная, со всем адом стихий, настигла меня одного среди непроходимого леса, я бы не так испугался ее, как этой ужасной тишины, среди безоблачного дня». То, что дело здесь не столько в тишине, сколько в солнечном ярком полдне, следует из того, что тишина ночная, тишина полночи, много раз Гоголем описанная, его нимало не страшит.
110
Сказанное относится не только к описаниям ночи. В символическом строе «Носа» и «Тараса Бульбы», как это было показано М. Вайскопфом, явно прослеживается тема Евхаристии. См.: Вайскопф М. Сюжет Гоголя. М., 1993.
111
Вайскопф М. Сюжет Гоголя. С. 405.
112
Архиепископ Нижегородский и Арзамасский Вениамин. Новая скрижаль: В 2 т. М., 1992. Т. 2. С. 79.
113
Там же.
114
Ср. с похожим словоупотреблением в повести «Вечер накануне Ивана Купала: «Вот уже и солнца нет. Небо только краснеет на одной стороне. И оно уже тускнет».
115
Напротив, Пушкин словом «месяц» почти не пользуется. Обыкновенно, если речь идет о ночи, он упоминает «печальную» или «мутную» луну.
116
Сведенборг Э. О небесах, о мире духов и об аде. М., 1993. С. 95.
117
Вайскопф М. Сюжет Гоголя. С. 155, 524.
118
Гоголь Н. В. Духовная проза. М., 1992. С. 268.
119
Здесь и далее курсив в цитатах мой. – Л. К.
120
Белый А. Мастерство Гоголя. М.; Л.: Гос. Изд-во худ. литературы, 1934. С. 11
121
Здесь и далее в цитатах курсив мой. – Л. К.
122
См.: Вересаев В. В. Соч.: В 4 т. Т. 3. М.: Правда, 1990. С. 346.
123
Обратившись к истории вопроса, я убедился в том, что ошибка подобного рода – обычное дело. В книге В. Вересаева «Гоголь в жизни» (М., 1990) практически везде, где упоминается гоголевская повесть, допущены ошибки – и самого Вересаева, и тех, чьи высказывания он приводит: П. А. Кулиш – «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» (С. 126), П. В. Анненков – «Ссора Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем» (С. 141), А. С. Пушкин – «Как Ив. Ив. поссорился с Ив. Тимоф.» (С. 150), В. Вересаев – «О том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» (С. 155) и др. Наконец, вполне современный пример из гоголевской энциклопедии. В «Содержании» книги название повести указано верно, а в самой статье видим все ту же устойчивую форму, использующую множественное число: «Повесть о том, как поссорились…». См.: Соколов Б. В. Гоголь. Энциклопедия. М., 2007. С. 420, 421.
124
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. XII. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. С. 27.
125
Это описание взято из шестой главы III части романа. О каком именно подъезде идет речь, сказать трудно, но это не подъезды старухи-процентщицы, Разумихина или подъезд конторы.
126
Тема жизненности написанного на портрете человека, особенно глаз, одна из ведущих в гоголевской повести.
127
Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М., 1995. С. 213, 214. См. об этом также у А. Л. Бема, ссылающегося на работы Д. Мережковского, Д. Дарского, М. Столярова и О. Форш; Бем А. Л. Исследования. Письма о литературе. М., 2001. С. 45.
128
В числе «разумных», рассудительных персонажей у Гоголя – Муразов, у Достоевского – Разумихин. Может быть, не более чем бессознательное заимствование, может быть, общая логика, заставившая обоих авторов подбирать фамилию в одном и том же смысловом ключе.
129
Золотусский И. П. Гоголь и Достоевский. Вступление в тему // Н. В. Гоголь: Загадка третьего тысячелетия. Первые гоголевские чтения. М., 2002. С. 242.
130
Подробнее см.: Карасев Л. В. Как был устроен «заклад» Раскольникова // Достоевский и мировая литература. СПб., 1994. №. 2, 4.
131
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1991. С. 398. «Тен-тень», как повторяющийся звон; Раскольников двери старухи: «Тот же колокольчик, тот же жестяной звук! Он дернул второй, третий раз…»
132
См.: Топоров В. Н. О структуре романа Достоевского в связи с архаическими схемами мифологического мышления («Преступление и наказание») / Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. М., 1995. С. 200.
133
Здесь и далее в цитатах курсив мой. – Л. К.
Книга является продолжением предыдущей книги автора – «Вещество литературы» (М.: Языки славянской культуры, 2001). Речь по-прежнему идет о теоретических аспектах онтологически ориентированной поэтики, о принципах выявления в художественном тексте того, что можно назвать «нечитаемым» в тексте, или «неочевидными смысловыми структурами». Различие между двумя книгами состоит в основном лишь в избранном материале. В первом случае речь шла о русской литературной классике, здесь же – о классике западноевропейской: от трагедий В.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.
Нобелевская лекция лауреата 1998 года, португальского писателя Жозе Сарамаго.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.
В двухтомнике представлен литературно-критический анализ движения отечественной поэзии и прозы последних четырех десятилетий в постоянном сопоставлении и соотнесении с тенденциями и с классическими именами XIX – первой половины XX в., в числе которых для автора оказались определяющими или особо значимыми Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Вл. Соловьев, Случевский, Блок, Платонов и Заболоцкий, – мысли о тех или иных гранях их творчества вылились в самостоятельные изыскания.Среди литераторов-современников в кругозоре автора центральное положение занимают прозаики Андрей Битов и Владимир Макании, поэты Александр Кушнер и Олег Чухонцев.В посвященных современности главах обобщающего характера немало места уделено жесткой литературной полемике.Последние два раздела второго тома отражают устойчивый интерес автора к воплощению социально-идеологических тем в специфических литературных жанрах (раздел «Идеологический роман»), а также к современному состоянию филологической науки и стиховедения (раздел «Филология и филологи»).
Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности.
В книге рассмотрен ряд текстов Пушкина и Тютчева, взятых вне сравнительно-сопоставительного анализа, с расчетом на их взаимоосвещение. Внимание обращено не только на поэтику, но и на сущностные категории, и в этом случае жанровая принадлежность оказывается приглушенной. Имманентный подход, объединяющий исследование, не мешает самодостаточному прочтению каждой из его частей.Книга адресована специалистам в области теории и истории русской литературы, преподавателям и студентам-гуманитариям, а также всем интересующимся классической русской поэзией.
Это наиболее полные биографические заметки автора, в которых он подводит итог собственной жизни. Почти полвека он работал в печати, в том числе много лет в знаменитой «Литературной газете» конца 1960-х – начала 1990-х годов. Четверть века преподавал, в частности в Литературном институте. Нередко совмещал то и другое: журналистику с преподаванием. На страницах книги вы встретитесь с известными литераторами, почувствуете дух времени, которое видоизменялось в зависимости от типа государства, утверждавшегося в нашей стране.