Гоголь-моголь - [2]

Чудища троллю казались везде:

В небе, в деревьях, в земле и в воде!

Где-нибудь скрыться скорее б от них!

Норку увидел, нырнул и затих.

Чудище пасть, отзевавшись, закрыло.

Село.

Икнуло.

Но что это было?

Портрет

У меня большие-пребольшие уши,

У меня огромный-преогромный нос.

Нет на свете глазок, как мои иль уже,

Нет на свете реже, чем мои, волос.

У меня коленки смотрят не в ту сторону,

Да и глазки тоже, судя по всему.

У меня головок с пальчиками поровну…

Я такой красавец —

страшно самому!

Микроба

Вот не моют руков мухи

И болят у мухов брюхи

Потому что к ним в утробы

Забираются микробы.

Ведь микроба тоже, детка,

Руки с мылой моет редко!

Преступление

В ночной беззвездной копоти

Пролез Петров в окно,

Порвав коварно по пути

Рубашку о стекло.

Мелькнули темные штаны

На светлом кирпиче,

Блеснула в отблеске луны

Лопата на плече.

За страшной маскою цветной —

Из галстука отца —

Никто не видел ни одной

Из мрачных черт лица.

Злодей, крадясь вдоль мрачных стен,

Коварно мял газон,

Когда унес соседей в плен

Полночный сладкий сон.

В неровном свете фонаря

Вдруг выступил забор.

Калитка хлопнула. Скрипя,

Откинулся запор.

Метнувшись хищною змеей,

Злодей к кустам приник.

И в яме

Темной и сырой

Зарыл

Петров

Дневник!

Гений

Много Пушкин подарил

Нам стихотворений.

Как ватрушки он творил

Множество творений.

В пламенном порыве

Этот умный дядя

Сочинял красиво,

Но вперед не глядя.

Ведь смутило б гения,

Если б знал заранее:

Что одним — творения,

То другим — задания!

Сколько?

В нашем мире почтальонов —

Сто пятнадцать миллионов.

В нашем мире хоккеистов —

Двести восемь тысяч триста.

В нашем мире президентов —

Ноль, ноль, ноль одна процента.

Ну а сколько в мире рыжих?

Почему нас не сочли же?

Обошли кого едва ли,

Только нас не посчитали.

Даже тут, я вижу, мы

Оказались рыжими.

Мечта

Мне трещать бы — как сорока,

Бегать — словно слон,

Грохотать бы — без умолку,

Как пустой бидон.

И плясать бы — как корова —

И — как лось — скакать.

Вот тогда уж я Петрова

Смог бы показать.

Не плачьте

Не плачьте, слезливые!

Есть ведь угроза,

Что смоют вас ливнями ваши же слезы:

Смоет ресницы сперва на глазах,

После лицо — за слезою слеза,

Потом, постепенно, шею и руки,

Оба колена и — полностью — брюки,

Пятки немытые, пальцы, сапожки,

Даже следы от сапог на дорожке…

Пока за рыданьем от вас, наконец-то,

Одно лишь останется мокрое место!

В парке Горького

В парке Горького когда-то

Призрак жил.

Его кто-то, веке в пятом,

Задушил.

Он пугал народ своим

Поведением,

Представая перед ним

Привидением.

Саблей проткнут боевой

Заточенною,

Он крутил-вертел главой

Отсеченною.

Как луна взойдет,

То вздох, то стенания.

Кто услышит — упадет

Без сознания.

Люди ходят вечерком

Стороной.

Парк обходят все бочком

И — домой.

Не желающих ходить

Отдыхать.

Стало некого ловить

И пугать.

Стало незачем крутить

Головой.

Стало незачем вопить —

Прям, хоть вой.

Но однажды он глядит:

Гражданин

Старый, с палочкой стоит

И — один.

И решил он старичка напугать,

Так, чтоб тот от сквознячка

Стал икать.

И давай пред старикашкою

Скакать.

Головою, сбитой шашкою,

Махать.

И скрипел он — словно двери

На ветру.

И кричал пенсионеру:

«В пыль сотру!»

Но держался старикан

Молодцом.

И стоял, как истукан —

Строг лицом.

Призрак выдохся, стал голову

Ронять —

Гражданина пожилого

Не пронять.

Только утром он глядит

С первой зорькою:

Это ж памятник

Писателю, Горькому!

Злюки

На углу, в железном люке,

Жили были злые злюки.

Злюки в люке веселились,

Если люди в люк валились.

Если люди не валились,

Злюки люты становились.

И тогда глубоко в люке

Раздавались громко стуки.

Люди стуки замечали,

К телефону тут же мчали

И кричали:

«Жэк? Алло!

В люке трубы прорвало!»

Сила гвоздей

Однажды, к вящему урону,

Царь прицепился платьем к трону.

Царя тащили всею знатью,

Но раньше крепко шили платья.

Трон разнести пытались в щепки,

Да троны вырезались крепки.

Царя и трон снесли к окну

И крикнул он на всю страну:

«Отдам я все! Добавлю сверх! —

Тем, кто царя бы с трона сверг!»

Чудак

Показался чудачина

Как-то в место людное.

Попросили, для почину,

Сделать чудо-чудное.

Но когда на пепелище

Все остались в рубище,

То сказали: «Ты, дружище,

Не чудак, а чудище!»

Клад

Пираты как-то клад

Зарыли по пути.

Вернулися назад,

И не смогли найти.

Один сказал: «В пещере!»

Второй в ответ: «В дупле!»

Добавил третий: «В щели!»

Взревел четвертый: «В пне!».

Заметил пятый: «В скалах!»

Шестой вскипел: «В воде!»

Они везде искали,

Но не нашли нигде.

Когда они полночи,

Копали у болот,

Седьмой как захохочет:

«ДА

ОСТРОВ ЖЕ

НЕ ТОТ!!!»

Тяжелый предмет

Памятку в цирке дают силачу:

«Сэр, вы силач, и вам по плечу:

Тумбы, трапеции, бревна, канат

И акробат, тот что сел на шпагат.

Иллюзионист, разделенный на три,

И шпагоглотатель со шпагой внутри.

Штангу толкайте,

Тяните авто,

Гирей играйте —

Не держит никто!

Но только Петрова не трогайте, сэр —

Характер тяжелый

Сверх всяческих мер!»

Бегемот

Зверь бегемот не опасен,

Наслушались в детстве басен.

Он не обидит и мухи,

Да и неплохо тут в брюхе.

Ковер

Вышел Петрухин во двор,

Выбить персидский ковер.

Веник покрепче он сжал…

Вскрикнул ковер

И сбежал.

СТЫД ВАМ ПЕТРУХИН

И СРАМ!

Ласковей надо к коврам.

На уроке

Мне сказали: «Стих учи!»

Я в ответ на это: «Пчхи!»

Говорят: «Иди к доске!»

Отвечаю я: «Экхе!»

Всем поставили «отлично»

Мне шесть банок и горчичник.

Змей Горыныч

Змей Горыныч словно птица