Годы и дни Мадраса - [5]

Сентябрьским утром 1746 года дозорный с башни форта заметил на горизонте белые паруса кораблей, идущих военным строем. Он поднял тревогу. Несколько английских фрегатов вышли в море. Белые облачка разрывов свидетельствовали о том, что завязался морской бой. Два английских фрегата, развернувшись, пустились наутек. Вражеские корабли приближались к берегу. Видно было, как спускают шлюпки и французские солдаты и матросы ловко спрыгивают в них. Осада продолжалась три дня. На третий день на флагштоке английского форта взвился белый флаг Бурбонов. Битва была проиграна. Членов совета Ост-Индской компании провели по улицам Пондишери, как пленных рабов. Французы забрали из форта все товары и разрушили Черный город.

Но военные неудачи преследовали полководцев и солдат королевской Франции в Индии. Через три года им пришлось вернуть Мадрас — и форт англичанам. Не более успешным был поход генерала Лалли, осадившего форт в 1758 году. Английский флот разбил французов наголову. Героем обороны стал генерал Лоуренс, создатель мадрасской регулярной армии. Через несколько лет эта армия взяла Пондишери, оставив французам небольшой клочок земли. А много лет спустя, уже в нашем веке, французский губернатор Пондишери приезжал с визитом в Форт святого Георгия. Английский сановник, распивший с французом бутылку великолепного бордо, улыбаясь, показал ему ключи от Пондишери. «А, — отмахнулся от них небрежно губернатор, — у нас тоже есть в Пондишери ключи от вашего форта». Проходит время, и прошлое забывается…

Но форт до сих пор хранит о нем память. Здание, где находится мраморная фигура Роберта Клайва, было когда-то биржей. В центральной части форта, поблескивая черными колоннами, высится дом бывшей фактории. Теперь там заседает правительство штата Мадрас. В узком дворе церкви святой Марии лежат надгробные плиты. Здесь похоронены английские губернаторы Мадраса, королевские офицеры, священники. Их не выпустила отсюда чужая земля. Но они жили на ней и топтали ее…

Морские ворота

Массивные железные ворота Форта святого Георгия были распахнуты когда-то прямо на океан. Голубые волны Бенгальского залива плескались около серых грозных стен, а в штормовые ночи вздыбленные валы яростно разбивались о контрфорсы. Теперь море отступило и между ним и фортом тянется асфальтированная дорога, за которой видны здания товарных складов, узкоколейка, ведущая к гавани, служебные постройки. Шум проходящих автомобилей, грузовиков, автобусов почти полностью заглушает звуки моря. И только когда город вокруг затихает и сиреневые сумерки спускаются на океан, становится слышным морской прибой. Железные ворота называются Морскими. Они повидали немало на своем веку. Их разбивала французская артиллерия, по ним гремели мечи майсурских конников, в них летели осколки японских бомб. И только однажды, в 1942 году, их замуровали. Английские власти ожидали вторжения в Мадрас японского флота. Но это случилось много позже.

Ворота всегда гостеприимно распахивались навстречу кораблямс «Союзным Джеком» на мачте. Эти корабли приходили в форт редко. Не более двух раз в год. Ни семнадцатый, ни восемнадцатый века еще не знали Суэцкого канала. Поэтому парусные корабли Ост-Индской компании плыли из Лондона в Мадрас вокруг Африки. Их путь шел мимо островов Мадейра и Тенериф, через мыс Доброй Надежды к Мадагаскару. Оттуда через Цейлон корабли входили в Бенгальский залив и направлялись к Мадрасу. Плавание длилось не менее полугода. Пассажиры бесцельно слонялись по верхней палубе, приставали с расспросами к капитану и бросали тоскливые взоры на однообразно бегущие куда-то волны. Чаще они пили или играли в карты под будущие деньги и сокровища. Эти развлечения были достойны временных обитателей ост-индских кораблей. Ибо большинство из них оказывались жадными до наживы искателями приключений. Среди них были юные отпрыски разорившихся дворянских родов, бежавшие от виселицы пираты, завербованные в портовых тавернах солдаты, помилованные преступники из Ныогейта, расстриги-священники, проворовавшиеся стряпчие, неопознанные убийцы, женщины из лондонских трущоб, торговавшие собой. Вся эта человеческая грязная пена выталкивалась из благопристойной Англии и относилась океанскими волнами к стенам Форта святого Георгия.

После долгих дней утомительного плавания показывался долгожданный берег. Появлялись верхушки кокосовых пальм, затем ослепительно белый песок и гремящая линия прибоя. Над всем этим вырастали массивные стены форта. Корабль салютовал, и форт отвечал ему белыми облачками разрывов. Прибывший парусник окружала флотилия катамаранов и туземных лодок. Сожженные дочерна тропическим солнцем люди в набедренных повязках предлагали свои услуги и, смешно коверкая английские слова, называли цену. На берег был только один путь — на лодках. Под непристойные крики в них ссаживали визжащих женщин. Влажный ветер дерзко поднимал им юбки. Чернокожие гребцы не отводили глаз и, тихо переговариваясь меж собой, ухмылялись. Вслед за женщинами в лодки бросали их скудный багаж. Придя в себя от первого испуга, дочери Альбиона начинали яростно торговаться из-за каждого пенса.