Годы без Ленина (1924 – 1990) - [15]

Итак, весь огромный план Владимира Ильича, который беглыми, но очень четкими штрихами намечен в цитируемой статье, распадается на две огромных проблемы: первая – кооперирование крестьянских масс, для чего нужна целая культурная революция; вторая – переделка нашего государственного аппарата и заполнение всех его пор культурно-выросшими рабочими. Смычка между поголовно кооперированным крестьянством и костяком государственной власти, избавленным от ее бюрократических зол, костяком, представляющим собою действительно «конституированный как государственная власть рабочий класс», это и есть великая организационно-культурная задача эпохи. Для Ленина в центре всего, повторяю, стоит масса. У нас много лет тому назад (и в самой нашей партии, и около партии) была целая полемика по поводу культурных задач. Владимир Ильич выступал тогда со всем своим темпераментом, со всей революционной страстью и со всеми тяжелыми булыжниками своей подавляющей логики против ошибок, намечавшихся в наших рядах. Многие после Октября сразу хотели взвиться на пролетарские небеса, слишком увлекались, яростно и горячо дебатировали вопросы пролетарской культуры, готовили немедленную революцию во всех сферах науки и техники; некоторые мечтали создать пролетарскую культуру чуть ли не опытно-лабораторным путем. Владимир Ильич громил всеми родами оружия такую постановку вопроса. Почему? Теперь это более чем ясно. Он поступал как дальновидный стратег. Он справедливо опасался, что люди увлекутся надуманными, лабораторно-узкими, тепличными проблемами, отвернутся от массовых, неизмеримо более элементарных, но абсолютно насущных в своей элементарности культурных нужд. Вот почему «болтовне», «фразам» о пролетарской культуре он противопоставлял борьбу с такими вещами, как взятки, комчванство, безграмотность. Вот враг, говорил он, нужно бить по нему, сосредоточить таран ваших усилий именно здесь, и тогда что-нибудь да выйдет. Если мы будем замыкаться, если мы будем отъединять рабочий класс от массы, или часть класса от всего класса, или какую-нибудь маленькую группировочку из пролетариата от ее социальной пуповины, то мы сделаем огромную и непростительную ошибку. Не в том дело, чтобы сразу же перевернуть все науки, а дело в том, чтобы взять на мушку элементарнейших врагов грамотности и культуры и их подвергнуть наиболее быстрому разгрому, эти задачи поставить на первый план, на этом концентрировать все внимание нашей партии и этого врага смертным боем бить.

В связи с этим Владимир Ильич ставил вторую задачу, а именно задачу взять все, что можно, от капитализма. Нельзя говорить «б», не сказав «а», нельзя переносить центр тяжести на революцию и области математики, биологии, физики, не решивши, хотя бы на известный процент, задач предварительных, элементарных, тех, которые вопиют к небу, тех, без решения которых можно свалиться и погибнуть. Вот почему Ленин с такой сокрушительной настойчивостью ставил задачу взять от капитализма все, что можно взять. На митинге в Ленинграде (в марте 1919 г.) Ленин говорил:

«Масса его (т.е. капитализм. – Н.Б.) раздавила; но от раздавленного капитализма сыт не будешь, нужно взять всю его культуру, которую капитализм оставил, и построить социализм; нужно взять всю технику, науку, знание, искусство, – без этого жизнь социалистического общества невозможно построить. А эта наука, техника, искусство в руках специалистов и в их головах» (См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 38, с. 55).

Нужно вспомнить, что в то время значительная часть рабочих – да и членов нашей партии в том числе – не понимала всей необходимости этого, и нужна была железная воля и железная логика Ленина, чтобы не дать «левой фразе» заесть живое дело правильной революционной политики, через сложнейшие зигзаги исторического пути выводившей пролетариат из лабиринта величайших опасностей.

Однако было бы абсолютно неправильным изображать дело так, будто бы Ленин считал необходимым простой перенос буржуазной культуры к нам во всей ее целости и неприкосновенности. Такой установки у него не было. Ленин неоднократно говорил, что надо заимствовать то, что полезно пролетариату, решительно отметая все вредное. Достаточно известно его отношение к религии, философскому идеализму, буржуазной общественной науке и т.д. Он неоднократно выступал против людей, у которых весь их головной зарядный ящик начинен буржуазными традициями. В частности, есть даже его выступления, где он говорит, что в области искусств у нас оказалось много выходцев из буржуазного мира, которые под видом пролетарского искусства преподносят нам нечто «совершенно несуразное». Но Владимир Ильич, как гениальнейший полководец, умел распределять силы в зависимости от важности того или другого участка культурного фронта. А это есть одно из главнейших условий правильной политики вообще, культурной политики – в частности. Ибо, по Ленину, наша «мирно-организаторская», «культурническая» и прочая работа не есть какая-то мирная идиллия, а есть особая форма классовой борьбы пролетариата за социализм. Даже тогда, когда Ленин говорил, что «коммунизм мы должны строить руками врагов» (См.: