Год вне Земли - [11]

18 мая 1979 года

Сегодня пятница — конец рабочей недели. А сработали мы на этой неделе неважно. Даже был момент, когда стоял вопрос о возможности продолжения полета. А случилось вот что. В воскресенье был запущен очередной «Прогресс». Во вторник он благополучно состыковался со станцией. Правда, удар во время касания был сильным.

Мы думали, что нам разрешат в тот же день открыть люк в пришедший «Прогресс», да не тут-то было. Хотя по документации на проверку герметичности стыка полагается 24 часа, мы знали, что это время можно и уменьшить. Мы на это надеялись, и Земля нам обещала решить этот вопрос. Мы ждали весь день, а когда к вечеру спросили, когда откроем люк, — нам ответили, что по герметичности есть замечания и люк сегодня открывать не придется. Это было уже часов в 6 вечера, а так как мы встали в тот день в 4 утра, то, сильно расстроившись, сказали, что уходим со связи и отправляемся спать.

Утром настроение не улучшилось. Люк открыть не разрешили, но сказали, что через два-три витка разрешат. В этот день на корабле «Союз-32» надо было провести тест системы управления движением с включением большого двигателя. Этот тест проводит бортинженер. Я посмотрел еще раз документацию, хотя этот раздел и так знал наизусть. Там есть довольно жесткие ограничения по временам и последовательности выдачи команд. Отметил даже в инструкции одно тонкое место, для памяти, и даже написал карандашом слово «крышка». Настроение не улучшилось, но тест нужно было проводить, и я поплыл в транспортный корабль, чтобы в зоне связи выполнить эту работу. Тест проводится в зоне связи, чтобы сразу получить телеметрическую информацию. Я вел подробный репортаж о каждой выдаваемой команде и о том, что собираюсь делать дальше. В том месте инструкции, где вписал слово «крышка», я, видимо, боясь, что не уложусь в заданное время, нарушил последовательность выдачи команд. И хотя я перед каждой командой говорил, что собираюсь делать, Земля, видимо, не сразу поняла, к чему это ведет, и не одернула меня. На раздумье было секунд 40, но меня не остановили, и я включил двигатель. А нарушаемая последовательность команд приводит к тому, что включение двигателя происходит при закрытой теплозащитной крышке, которая в этом случае просто прогорает.

Приблизительно через минуту Вадим Кравец, бывший тогда заместителем руководителя полета, попросил повторить, в какой последовательности я выдавал команды. Я тут же сообразил, в чем дело, и сказал Вадиму: «Я все понял». Он еще раз спросил: «Ты понял?» Я говорю: «Да, крышка». И в голове стали лихорадочно прокручиваться варианты последствий этой ошибки. Вадим сказал, что они будут думать. Эта крышка обеспечивает температурные условия сопла двигателя, и без нее двигатель может переохладиться, а нам еще предстояло летать долго. Я понимал, что на Земле сейчас в каждом сеансе связи будут внимательно смотреть температуры на агрегатах двигателя, на баках с компонентами.

А температура на агрегатах стала падать. Мы вместе с Землей стали искать такое положение комплекса, чтобы стабилизировать температуру на «юбке» двигателя. Наконец оптимальное положение было найдено. Нужно было летать транспортным кораблем вниз, к Земле. Тогда на «юбке» двигателя держалась плюсовая температура. Только после этого у нас немного отлегло.

Дни летят за днями. Наш распорядок дня уже устоялся и выглядит следующим образом. Подъем в 8 часов утра — будит противным голосом сирена. Зарядка, в основном упражнения с эспандерами, минут на 30— 40. У меня уже сложился цикл из 10 упражнений. Вот они:

1) 70—80 оттягиваний носков ног с помощью длинного эспандера;

2) то же, только в быстром темпе, пока не начинает сводить мышцы голени;

3) имитация гребли с помощью длинного эспандера 150 раз;

4) приседания на двух ногах 60—80 раз;

5) рывок штанги снизу для мышц спины 50— 60 раз;

6) имитация подтягивания на перекладине 50— 60 раз;

7) связав два амортизатора в кольцо, надеваю их на шею и делаю 50—60 попыток распрямиться из согнутого положения;

8) имитация метания молота ? цикла по 15 раз каждой рукой;

9) упражнения на приводящие мышцы для обеих ног в обе стороны по 40—50 раз;

10) сгибания и разгибания с эспандером.

Такой комплекс я показывал по телевидению врачам, и они его одобрили.

После этого туалет и завтрак. Мы брились каждое утро электрической бритвой со специальной насадкой для сбора волос. Чистили зубы щеткой с вмонтированной в нее электрической батарейкой без зубной пасты. Протирали лицо и руки салфетками, пропитанными специальным лосьоном.

Завтрак, как правило, состоял из консервированного мяса, творога в тубах, хлеба, чая или кофе по желанию, печенья или бисквита. Все в подогретом виде. Набор консервированного мяса был очень разнообразным: свинина, говядина, антрекоты, язык, бекон, куры, индейки, различные паштеты... Нам больше всего нравился паштет из гусиной печени и колбаса. Завтрак занимал минут 10—15. Сразу после подъема я обычно закладывал пищу в подогреватель, и, пока мы занимались зарядкой, все уже было готово. Чай и кофе быстрорастворимые, и следовало в специальный пакет с сухим экстрактом только залить горячую воду. А воду горячую мы получали в основном из системы регенерации воды из конденсата. Конденсат — это водно-воздушная смесь, образующаяся из нашего пота и влаги и осаждающаяся на холодных трубах системы терморегулирования. Эта система давала около 0,85 литра воды на человека в день. Остальную часть воды нам доставляли грузовые корабли.