Год рождения - сорок первый (с иллюстрациями) - [28]
— Выезжаю к тебе, — сказал Бушуев капитану Бабию. — Будем все решать на месте. — Потом повернулся к телефонисту: — Командира дивизии!
Генерал Руссиянов слушал его, не перебивая, не задавал вопросов, и когда уяснил для себя обстановку, не приказал — попросил:
— Надо держаться, Иван Владимирович! Мы постараемся вам помочь. Я уже доложил выше.
— Я выезжаю в батальоны. Мой КП будет у Старкова.
— Если находите нужным — выезжайте. Но не горячитесь, не теряйте голову. Самое главное — не горячитесь… Желаю успеха!
Что мог сделать сейчас для полка Бушуева командир дивизии? Стоя у стола в блиндаже НП, он разглядывал карту, вспоминал и вновь анализировал донесения, полученные из других полков дивизии, наступавших на флангах. Обстановка у них тоже складывалась тяжело, и ни Шварев, ни Якимович не могли послать на помощь 331-му ни одного человека, ни одного орудия.
355-й был атакован противником в девятнадцать сорок. Немцы бросили на полк танки и большую группу мотоциклистов. Но их удар был встречен стойко и отражен. Противотанковые артиллерийские батареи полка и приданные полку артиллеристы дивизии в упор расстреливали вражеские бронированные машины. Один из приехавших оттуда командиров штаба доложил генералу о подвиге взвода ПТО, командование которым в ходе боя принял на себя старший сержант Адышкин.
— Четыре танка! — восхищенно говорил этот командир. — Я своими глазами видел, как этот взвод сжег четыре немецких танка… Один за другим… Пятнадцати минут не прошло!
— Передайте кадровикам, — сказал командир дивизии, — что я приказал представить старшего сержанта к правительственной награде {17}.
Лобовая контратака немцев на позиции 355-го стрелкового полка ничего им не дала, и они решили прорваться южнее — там, где держал оборону 30-й стрелковый полк 64-й стрелковой дивизии. — Здесь гитлеровцам повезло больше — кинжальным ударом танков, поддержанных пикирующими бомбардировщиками, они рассекли оборонительные позиции полка и захватили деревню Задень, имея явное намерение перерезать дорогу из Паперни на Минск и зажать в полукольцо сразу два полка Сотой — 355-й и 331-й. Командир дивизии вынужден был приказать полковнику Швареву отвести полк на рубеж Караси — Паперня, чтобы избежать окружения и надежней прикрыть автостраду Минск — Москва. Полк отошел и, едва успев занять оборону, подвергся новым ожесточенным атакам…
В тяжелое положение попал и полк подполковника Якимовича. Северо-восточную окраину Острошицкого Городка, где находились позиции этого полка и его соседа — 603-го стрелкового полка 161-й стрелковой дивизии, немцы непрерывно контратаковали танками и пехотой, обстреливали артиллерийским и минометным огнем, пока было светло — бомбили с воздуха. Сотовцы опять пустили в дело «стеклянную гранату». Артиллеристы и «бутылочники» подбили и подожгли здесь более десяти фашистских танков. Но атаки врага не прекращались, и полк, получив санкцию командира дивизии, вынужден был отойти на линию Чертяж — Усборье и здесь, используя рельеф местности, закрепился на опушке лесного массива — так же, как и полк полковника Шварева, прикрывая выходы к магистрали Минск — Москва. Этот полк, понесший большие потери и растянувший на новом рубеже свои позиции более чем на шесть километров, тоже ничем не мог помочь 331-му. Ничем.
Мысли, терзавшие в эти минуты командира Сотой, были очень невеселыми. Может быть, он просчитался, предложив генералу Ермакову провести это наступление? Что он хотел этим доказать? Отвагу и беззаветное мужество бойцов своей дивизии? Ублажить свое генеральское самолюбие, генеральское тщеславие? Не мог же он, профессиональный военный, не знать, во что обойдется дивизии этот многочасовой бой! Наверно, его подвел неоправданный оптимизм, горячая, почти фанатичная вера в то, что еще день, два, три — и обстановка изменится в пользу Красной Армии. Но действительность перечеркнула мечту — силы противника намного превосходят силы дивизии, немцы обходят ее с флангов, потери очень велики, за спиной никаких резервов… В это не хотелось верить, но, судя по всему, Сотой придется отходить.
Кто-то вошел, негромко постучавши, не дождавшись ответа, застыл у порога, доложил:
— Товарищ генерал, тяжело ранен полковник Бушуев…
— Где он? — стремительно поднялся из-за стола командир дивизии.
— Его привезли на наш медпункт… Просит вас…
Дежурный первым выскочил из землянки, за ним — генерал Руссиянов и старший батальонный комиссар Филяшкин. Все трое побежали в глубину лесочка, к палатке медпункта.
Бушуев лежал на носилках. Электрический свет (работал движок) освещал его серое, неузнаваемое лицо, почерневшие губы, горячечно блестящие, умоляющие глаза:
— Помогите Старкову и Бабию… Товарищ генерал, помогите Старкову и Бабию! Больше ни о чем вас не прошу…
— Я сделаю все, что можно, Иван Владимирович, Все, что можно. Поправляйтесь…
Бушуев устало и виновато улыбнулся:
— Буду стараться…
Его уложили в санитарную машину и лесными дорогами повезли в Уручье.
— Рана смертельная, товарищ генерал, — сказал начальник медпункта, отвечая на молчаливый вопрос командира дивизии. — Сделать ничего нельзя. Абсолютно ничего.
Новая книга ветерана Великой Отечественной войны писателя Анатолия Кузьмичева рассказывает о начале боевого пути 100-й ордена Ленина стрелковой дивизии, которая впоследствии за массовый героизм, мужество и высокое воинское мастерство, проявленное в боях с немецко-фашистскими захватчиками, была преобразована в 1-ю гвардейскую. Автор посвятил книгу своим фронтовым друзьям-однополчанам.Рассчитана на массового читателя.
В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.