Год под знаком гориллы - [18]

Мы познакомились с первым представителем племени батва в гостинице «Приют путешественников». Он пришел к нам, похлопал в ладоши, выбил ногами какое-то подобие чечетки и хрипло крикнул: «Э эау, сава сава сава!» Когда мы дали ему шиллинг, его широкое морщинистое лицо расплылось в улыбке, и он бросил монету в небольшую, плетенную из коры сумку, которую всегда носил через плечо. Это был нищий. Одежда его состояла из грязного полосатого одеяла, но держался он с достоинством. Он обладал превосходным актерским талантом, был прирожденным комиком и свои роли исполнял гротескно, с удовольствием высмеивая те стороны быта, которые окружающие его люди из племени банту воспринимали серьезно. Он едва достигал пяти футов роста и казался гномом, истинное место которого в таинственной лесной долине.

Племя батва — это только одно из многих удивительных племен, населяющих эту часть Африки (О племенах, обитающих в описываемой области, можно найти сведения в книге «Народы Африки». Под ред. Д. А. Ольдерогге и И. И. Потехина. Изд-во АН СССР. М., 1955.). Рослые батутси, славящиеся своими красочными танцами, живут по преимуществу в Руанде и Бурунди. Они пришли в XVII веке из северной Уганды и подчинили себе окрестные племена, наводя на них страх своим ростом. Это гордый, красивый народ. Черты их лица напоминают облик древних фараонов, но столетия легкой жизни расслабили их воинственный дух, и мне они казались несколько жалкими. Задрапированные в полотнища белой ткани, опираясь на длинные посохи, они пасут свои стада. Стада — это их богатство, их общественное положение, их любовь, их жизнь. Скот обычно тощий, ребра резко обозначаются под бурой или пятнистой шкурой. Разводят скот они не ради мяса (коров никогда не режут для пищи) и не ради молока, а ради больших рогов. У некоторых животных рога, изгибаясь вперед и вверх, достигают длины пяти с лишним футов.

Власть скотоводов батутси рухнула, когда над Африкой повеял ветер независимости. Племя бахуту, составляющее 85 % населения Руанды и Бурунди, восстало против своих бывших властителей в 1959 году. Бахуту — земледельцы. Никто не знает, с каких пор они поселились в этой местности. Как и племена баши, бахаву, бахунде и другие, родственные бахуту в этническом и языковом отношении, они живут здесь уже много столетий. Тысячу лет тому назад земледельцы банту уже толкли просо на холмах около Букаву.

Пигмеи батва — лесные обитатели и живут охотой. Они немного выше и более плотного телосложения, чем пигмеи из леса Итури, хотя средний рост мужчин племени батва не превышает пяти футов. Некогда батва жили по всей этой местности, но потом земледельческие племена свели леса, и они подались на запад, в горы. Немногие из них еще ютятся близ мест старых обиталищ — вулканов Вирунга и леса Кайонза, но другие оставили бродячую жизнь охотников и стали нищими или ремесленниками и делают на продажу глиняные трубки и миски. Батва говорят на том же языке, что и местные банту, но с маленькими диалектическими различиями. Никто не знает настоящей истории пигмеев. Если верить самим батва, Вото, четвертый вождь племени, покинул свой народ и удалился в лес. Почувствовав себя очень одиноким, он произнес заклинание. Тут стволы деревьев раскрылись, и из них появилось множество маленьких существ. Тогда Вото спросил: «Кто вы?» Они ответили: «Бину батва!» — «Мы люди!»

Высоко на склонах ущелья, к северо-западу от Букаву, Док и я посетили деревушку племени батва. Вместе с нами был Кристиансен, бывший владелец кофейной плантации, ныне агент местной научно-исследовательской станции. Его обязанностью было скупать любых интересных животных, которых батва убивали на охоте. Деревушка занимала маленький участок расчищенной земли на крутом склоне и была окружена лесом. Далеко внизу холмы становились все более низкими и терялись в дымке, покрывающей бассейн реки Конго. Одиннадцать хижин, высотой не более шести футов, стояли в два ряда, словно домики бобров. Это были простые, недолговечные строения, сделанные из согнутых ветвей, привязанных к центральному шесту и покрытых охапками травы. Внутри, у стены против входа, на подстилке из травы спит семья. В центре хижины сложен очаг из нескольких почерневших и потрескавшихся камней, у входа стоят различные горшки и корзины, наполненные бобами, маниокой и другими плодами земледелия.

На горизонтальном шесте между двумя хижинами висели пятнистые шкуры лесных антилоп. Другие шкуры, в том числе и антилопы дукера, были растянуты для просушки на сухой, плотно утрамбованной земле. Несколько мужчин из деревушки ушли в лес в поисках дичи; если дичь попадалась, то ее съедали жители деревни, или меняли у банту на сельскохозяйственные продукты.

Трое мужчин отрезали заднюю ногу лесной свиньи. Они сидели на корточках около красного мяса, лежащего на подстилке из зеленого папоротника, а тем временем женщины раскладывали костер. В деревне было семь женщин; — это крошечные существа, по виду не совсем взрослые, но уже сложившиеся. На них были саронги из цветной материи, а на запястьях и на щиколотках звенели медные браслеты. У каждой из них на лбу вытатуирована синяя линия, спускающаяся к кончику носа; различные ямки и кресты выжжены или вырезаны на щеках, верхней части рук, на грудях. У одной женщины была бесцветная татуировка, выжженная вокруг шеи наподобие ожерелья.