Год маркетолога - [70]

– Это ты о чем?

– О тебе. Ты когда рассказывал, я только об этом и думала. Даже жалко тебя стало, какой ты хороший. Почему так всегда получается? Как мужик хороший, так его разводят, как кисель на воде.

– Ты о чем?

– Я о том, что сам скоро поймешь и удивишься, что был таким дураком. Ни о чем. Все, я пошла, а то вставать уже скоро. На всякий случай я тебе на тумбочке Наташкин телефон оставила. Если не возражаешь, скажу, что ты просил. А напоследок скажу, что жена твоя тебе скоро позвонит или sms-ку пришлет. Вот увидишь. Только сам не звони.

– Оля!?

Дверь щелкнула, открываясь, и щелкнула, закрываясь. Она даже не поцеловала меня на прощание. Так закончилось мое чудесное четырехдневное приключение. Оставалось два дня на то, чтобы выспаться и набраться сил перед суровыми осенними испытаниями.

Глава семнадцатая

А вернулся – и как будто не изменилось ничего. Последние дни лета, затянутые серыми облаками, невольно напоминали о скорой осени, но так свежи еще были в памяти веселые солнечные дни, а еще и бабье лето какое-никакое маячило впереди, так что настоящая холодная дождливая осень, казалось, еще далеко. До нее было дней тридцать-сорок – как раз столько, сколько понадобилось той части населения земли, что была занята в бизнесе, чтобы осознать наконец, что все уже очень плохо.

Фондовый рынок сыпался вовсю, причем акции нашей замечательной компании не отставали, а иногда и опережали общее падение, но начальство, вернувшееся с карибских отпусков, интересовалось исключительно результатами августа и прогнозом на сентябрь.

– Везде объявлено штормовое предупреждение, ветер крыши сносит, а эти люди озабочены тем, что у них в доме перестали показывать спортивный канал, – так ответил Андрей на мой вопрос «как дела?». – Дела как и должны быть. У них своя жизнь – у нас своя. Рад тебя видеть. И еще больше рад тебя видеть отдохнувшим. Какое-то у тебя прямо лицо другое, чувствую, хорошо ты там... накупался. Точно?

– Точно, – ответил я, не испытывая особого желания развивать эту тему. А настроение в этот первый рабочий день у меня и вправду было странное, потому что, проснувшись и включив телефон, я первым делом обнаружил послание от своей все еще жены Ирины, отправленное ранним утром: «Привет, похоже, что я соскучилась. Надеюсь, ты хорошо отдохнул. Позвони, только если очень хочешь видеть меня».

Ну ни хрена себе! Конечно же, я вспомнил, можно сказать, пророческие слова девушки Оли, и сообщение, что наверняка доставило бы огромную радость каких-то две недели назад, сегодня вызвало весьма смешанные чувства. Ведь если девушка Оля оказалась права в одном, то велика вероятность ее правоты и в другом, а именно в том, что меня тупо разводят. Осознание того, что тебя разводят, неприятно ни для кого, осознание того, что тебя разводит любимый человек, неприятно вдвойне. Значит, у него должны быть какие-то цели, должен быть план, от тебя чего-то хотят добиться, для чего-то используют. Поэтому на работу поехал я с двойственным чувством, но звонить Ирине сразу не стал. Девушка Оля, советчица моя по вопросам непростых человеческих отношений, почему ты бросила меня? А ведь мы с тобой могли просто обмениваться советами, и никакого секса. Получается, что не нужны были ей мои советы так, как мне не нужны были ее.

Но не таким человеком была моя жена, чтобы отдавать дело семейного строительства в руки посторонних консультантов. Не дождавшись от меня звонка в течение рабочего дня, она позвонила сама по его окончании.

– Привет, – сказала она.

– Привет.

– Только не говори, что не позвонил, потому что был очень занят, – сквозь разделяющее нас пространство, наполненное шумом дождя и звуками большого города, прорывалось пока еще скрытое недовольство.

– Я и не говорю, я вообще не успел ничего сказать. Как дела?

– Не позвонил – значит, не скучал?

– Нет, скучал, – я немножко соврал, чтобы ответ мой не прозвучал совсем уже жестко. – Просто ты написала, чтобы я позвонил только в том случае, если очень сильно буду скучать, а я просто скучал. – Я никогда не думал, что смогу сказать Ирине что-нибудь подобное. Я вообще не думал, что способен сказать женщине что-либо подобное. По-видимому, она тоже не думала и не подготовилась к такому сценарию, но не в ее характере было размениваться на мелочи.

– Скажи, только честно, ты отдыхал один?

– Да, – честно ответил я, – один.

– И с той модельной историей все покончено?

– Да, – сказал я, чуть было не добавив «к сожалению».

– И ты не пытался с ней связаться?

– Нет.

– Ты хочешь меня увидеть?

– Да, – сказал я, потому что не научился еще отвечать «нет» на так прямо поставленный вопрос. А еще потому, что действительно хотел ее видеть. Мне нужно было ее увидеть, чтобы понять: того же самого человека я вижу или нет.

– Когда?

– Когда сможешь.

– Давай завтра.

– Давай.

– Я могу прийти?

– Конечно, это же твой дом.

– Хотелось бы так думать. – Ну конечно, последнее слово должно остаться за ней.

Выходя из офиса, я увидел Андрея, который садился в машину.

– Ты помнишь, – он опустил боковое стекло, – перед твоим отпуском я сказал, что нам нужно поговорить?

– Конечно.

– Найди время.