Год длиною в жизнь - [34]

— С тобой все в порядке? — донесся до меня чей-то голос.

Подняв голову, я увидел, что рядом стоит Белла, как было всегда, всю нашу совместную жизнь. Лицо ее побледнело и осунулось. Она выглядела так, словно только что вернулась с собственной войны. Я схватил ее руку, поднес к губам и поцеловал.

— Наконец-то все кончено, — сказал я ей. — Мы можем вернуться домой.

— Слава Богу, — ответила она и растаяла в моих объятиях, окончательно излечив мне душу.

* * *

На следующее утро, когда мы направлялись в аэропорт, я смотрел в окно с таким же напряженным интересом, как и в день нашего прибытия сюда. И у торговцев овощами на улицах, и у тех, кто не разгибая спины трудился на рисовых полях, не было ни ненависти, ни чувства вины — я читал это в их глазах. Даже их родной язык — который я быстро возненавидел во время своего последнего визита сюда — теперь казался мне вполне дружелюбным. Вьетнамцы оказались честными и достойными людьми, относящимися друг к другу с уважением, чего так недоставало многим моим соотечественникам.

Когда мы приехали в аэропорт, колики в животе стали невыносимыми, угрожая скрутить меня в бараний рог, и я понял, что боль, которую я испытываю, перестала быть душевной, превратившись в физическую. Я дал чаевые водителю, проглотил таблетку болеутоляющего и подхватил наши чемоданы. Тот улыбнулся и ответил мне поклоном, куда более глубоким, чем требовалось. Я не был уверен, что заслуживаю подобного уважения, — собственно, меня даже охватило чувство вины, — но это было уже новое поколение. Хотя их страна понесла огромные потери и убытки — физические, эмоциональные и материальные, — эти люди простили грехи прошлого и оставили их позади. «Вот урок, который мне следовало усвоить давным-давно, — подумал я, — но, по крайней мере, он все-таки дошел до меня, пока еще не стало слишком поздно». Решив, что эта поездка была послана мне самим небом, я повернулся к жене.

— Спасибо тебе, — сказал я, когда мы вошли в терминал.

— Не нужно меня благодарить, — ответила она и вгляделась в мое лицо. — Ну как, тебе стало легче?

Я кивнул.

— Да. Но все-таки кормят здесь отвратительно, — сделал я попытку пошутить.

Белла смеялась всю дорогу до самолета.

* * *

Райли, Майкл и внуки встречали нас в аэропорту. Еще никогда в жизни я не был так счастлив ступить на твердую землю.

— Слезайте с дедушки немедленно, — пожурила детей Райли.

— Не вздумайте! — заявил я и, внутренне морщась и кривясь от боли, принялся щекотать обоих, пока у них от смеха не началась икота.

Во время поездки домой я устроился на заднем сиденье фургона, в обнимку с внуками, которые не отходили от меня ни на шаг, а Белла посвящала Райли и Майкла во все подробности нашего целительного паломничества.

* * *

После ужина я с внуками засел за головоломку. Вскоре к нам присоединились Белла, Райли и Майкл. Все трое улыбались до ушей.

— Что еще вы задумали? — поинтересовался я.

— А вот что, — отозвалась Белла. — Почему бы тебе не составить список своих желаний — список того, что до сих пор вызывает у тебя сожаление, — которые ты хотел бы осуществить, но не имел для этого возможности?

Не раздумывая, я покачал головой.

— У меня нет для этого времени.

Она мягко улыбнулась мне.

— Неправильный ответ, Дон. Время у тебя как раз есть. — Она присела на подлокотник кресла. — Выбери пять самых главных и осуществи их. Что скажешь?

— Мы думаем, это отличная идея, — подхватила Райли и локтем подтолкнула Майкла — дескать, давай, присоединяйся.

Я вложил фрагмент головоломки на место и посмотрел на внуков, которые дружно закивали головами в знак согласия.

— Попробуй, деда!

«Они правы, — вдруг понял я. — У меня никогда не было времени на собственные мечты. Я был слишком занят работой».

— Пожалуй, вы правы, — сказал я, сообразив: «Или сейчас, или никогда».

— Давай жить на полную катушку! — провозгласила Белла.

— Но ведь это означает, что и тебе придется научиться расслабляться и радоваться жизни, — поддел я ее. — Больше никакой ежедневной уборки в доме. Никакой беготни и бесконечных хлопот. Согласна?

— Я за этим прослежу, — шутливо пригрозила Райли.

Белла кивнула.

— Согласна.

И меня вдруг охватило нетерпение, гораздо более сильное и побудительное, чем рак. «Ладно, — подумал я, — пришло время осуществить свои мечты!»

* * *

Поздно вечером, когда все разошлись по домам, я сел за стол и положил перед собой лист бумаги и ручку, а потом стал обдумывать пять своих самых больших желаний, пять вещей, совершить которые в жизни мне хотелось больше всего. Это может показаться смешным, но в детстве я мечтал стать ковбоем. Повзрослев, я стал грезить профессиональными автогонками. Потом я воображал, как отбиваю высоко летящий мяч на бейсбольном поле в парке Фенвей. На мгновение я даже задумался о том, а не написать ли книгу, но потом решил, что есть более подходящие способы убить время. В конце концов выяснилось, что составить список из пяти моих самых заветных желаний совсем нетрудно. Не придерживаясь какого-либо хронологического порядка, я написал:

Список желаний

1. Проехать за рулем спортивного автомобиля по гоночному треку со скоростью 150 миль в час.