Год 1914-й. До первого листопада - [106]

– Все это частности, – с нетерпением и даже некоторым разочарованием сказал император, – вы, господин полковник, лучше скажите, этот Артанский князь – он обыкновенный человек или нет?

– Обыкновенным человеком Артанский князь не может быть никак, – убежденно ответил Крымов, – и дело тут даже не в его способности открывать двери для мгновенного перемещения между двумя точками на местности или в другие миры. Имея в виду его происхождение из будущих времен, можно предположить, что этот вопрос там мог быть решен технически, без участия разных сверхъестественных сил. И даже то, что Артанский князь может вести за собой людей на самое невероятное дело, тоже не говорит о том, что он посланец Всевышнего или пособник Князя Тьмы. Таким свойство обладал ваш пращур Петр Великий и многие другие монархи и полководцы, и если господин Серегин действительно самовластный великий князь в первом поколении, то без этого свойства ему никак было не обойтись, чтобы артанская старшая дружина выкрикнула бы его на престол.

Немного помявшись в нерешительности, он продолжил:

– Нет, главное свойство господина Серегина, делающее его больше чем человеком, ощущается, только если подойти к нему поближе. Именно тогда начинаешь чувствовать исходящее от него чувство непререкаемой моральной правоты и святости, хотя нимб крылья и корзно могут оказаться дешевой бутафорией из будущих времен, да и на святого, в обычном понимании, этот человек похож мало. В бою господин Серегин суров, вооруженных врагов может убивать хоть миллионами, но некомбатантов и сдающихся в плен щадит, раненым военнопленным оказывает помощь до полного излечения. Женат законным браком, заключенным перед Богом и людьми, имеет сына-наследника. При этом, несмотря на то, что его войско на треть или даже наполовину состоит из воинствующих дев нечеловеческой красоты, влюбленных в него как кошки, спит господин Серегин только со своей законной супругой, а остальные особы дамского пола для него ровно как сестры. Поэтому главное – все же ощущения, воспринимаемые непосредственно душой, а не внешние атрибуты. Для себя лично ему ничего не надо, потому что он привык довольствоваться тем, что есть, а вот для России, в каком бы веке она ни находилась, он готов сделать все, что возможно, и даже больше того, ибо так хочет Бог.

Услышав последнюю фразу, император вздрогнул в первый раз.

– Так чего же они все-таки хотят? – тихо спросил он. – Господь Бог и его верный слуга, которого Он прислал по нашу душу?

– Я не знаю, Ваше Императорское Величество, – так же тихо ответил Крымов, – но его план Восточно-Прусской операции подразумевает полное одоление неприятеля с выходом наших войск к рубежу Вислы. По мнению Артанского князя, ни один германский солдат к востоку от этой реки не должен присоединиться к своим главным силам, все они должны погибнуть или оказаться в плену. Таково правило решающих побед, которого придерживается Артанский князь как полководец, ибо, как говорит он сам, ему нежелательно возвращаться к уже пройденному материалу для совершения работы над ошибками.

Услышав эти слова, император вздрогнул во второй раз. Он-то сам всегда делал все кое-как, никогда не доводя дела до конца, а тут на горизонте появился герой, рядом с которым завзятым лентяем и анархистом казался даже его дорогой ПапА, работавший от рассвета до заката и лично вникавший во все тонкости государственного управления.

– А что Артанский князь говорил о Нашем Императорском Величестве? – еще тише, едва слышно, спросил Николай Второй.

– Господин Серегин разговоров с господами офицерами о вашем Величестве не поддерживает, – опустив взгляд, ответил полковник Крымов, – говорит, что невместно обсуждать монарха с его подданными. Все, что он думает о Вашем Величестве, он выскажет только вам, и никому более, в личном разговоре с глазу на глаз, который случится в тот момент, когда для этого сложатся надлежащие обстоятельства. А сейчас ему недосуг вести праздные беседы – мол, дело в Восточной Пруссии еще далеко не закончилось, да и на сербских границах обстановка может осложниться в любой момент, ибо, по его словам, старый маньяк Франц-Иосиф уже закусил удила.

Вот тут государь-император Николай Александрович обиделся было, как маленький мальчик. Как так – этот выскочка, монарх в первом поколении, предпочитает какие-то дела разговору с ним, урожденным Романовым Голштейн-Готторпским, чья родословная длиннее, чем у любой породистой левретки? При этом Николай подозревал, что сам он к этой встрече Артанского князя никак не принудит, зато тот в любой момент может явиться куда угодно – хоть в Царское село, хоть в Гатчину, хоть в Зимний дворец – чтобы при беседе «с глазу на глаз» оторвать его беспутную голову. И тут же с испугом осознал тот факт, что лучше бы ему этой встречи не торопить. Вспомнились семейные предания и пророчества, к которым царей допускали при восхождении на престол. Ничего хорошего ни ему, ни России в двадцатом веке эти замшелые тетради не сулили. И даже, испытывая к таким вещам естественный скепсис образованного человека, Николай ощущал, как под ногами у него и его семьи качается земля. Буржуазия жаждет уже не только барышей, но и власти, интеллигенты как древоточцы изгрызли все основание державы, а народ взирает на это с мрачным безмолвствованием, только оглаживая рукояти топоров. Война, которая, согласно этим пророчествам, должна стать началом конца, началась с громкой победы, но, как выяснилось, эта победа произошла не сама по себе, а силу вмешательства Божьего посланца, заместителя Святого Михаила, обрушивающего на врага не легионы ангелов, а железные дивизии прекрасно обученных, вооруженных и экипированных солдат. Судьба России при этом, возможно, изменится к лучшему, а вот за себя Хозяин Земли Русской так уверен не был. Захотелось посоветоваться с кем-нибудь родным, более опытным и понимающим, кто не будет подсиживать, строить интриги и подводить под монастырь. Человек такой у него, собственно, был только один – родная мать, вдовствующая императрица Мария Федоровна, в девичестве датская принцесса Дагмара. Еще есть младший брат Михаил, но с ним Николай разругался вдрызг из-за его скандального, можно даже сказать, позорного брака. Последние несколько лет Михаил проживал в Европах, ибо ему не разрешалось возвращаться в Россию. Прощение он получил только после начала войны, и сейчас плывет на пароходе по Средиземному морю. Можно, конечно, посоветоваться с Аликс, но с политическом опытом, пониманием и тактом у нее не очень, а потому богоданную супругу необходимо как можно дольше держать в неведении.