Гоблины в России - [59]

Кроме того, Иван собрал десятка два кошельков и кошелечков, платиновых и золотых цепочек и прочей мелочи, вроде часов «Картье», а также несколько косметичек и пудрениц, валявшихся на полу — солдатская жизнь отучила его быть брезгливым — и теперь с любопытством рассматривал трофеи, удивляясь неизвестным доселе атрибутам быта очеловеченных крыс. Впрочем, всякие личные вещи его совершенно не интересовали, а найденные денежные знаки, которых было не так, чтобы очень много, он вытряхивал в общую кучку у левой пятки Медного Гоблина, почти, кстати, не пострадавшей. И то сказать, эти бумажки и раньше-то, по мнению Ивана, крысам были не очень-то нужны, а теперь и подавно.

Когда и это занятие надоело, солдат сложил бледные доллары и цветные евро в пачки, и от нечего делать направился в полуподвальчик, в окнах которого горел желтый насморочный огонек. Там он целый час гонял чаи с обнаружившимися в подвальчике учеными, беседовал о жизни, и на прощание оставил им целую кучу крысиных долларов и евро, справедливо полагая, что, таким образом, если и не поспособствует восстановлению величия отечественной науки, то хоть несправедливость-то слегка исправит. И то ладно. Хотя, как это можно — слегка исправить несправедливость? Не знаете? Вот и я тоже, не знаю, хотя возражать против такого частичного действа не стану. Не имею на то никакого морального права, да и желания тоже.

Ученые, кстати, получив, как они выразились, «долгожданную арендную плату» быстренько допили чаек и засобирались по домам, что было, как раз кстати. Так что на территории бывшего НИИ никого кроме Ивана не осталось. Вы спросите, а где же охрана таможенного терминала, или на худой конец, жалких остатков государственных секретов, куда все подевались?

Могу сказать, что, скорее всего, охранники-крысы, по всей видимости, также подверглись воздействию регрессивного излучения, а значит, в лучшем случае, попрятались по темным углам. Если, конечно, вообще выжили. Ну, а что касается охранников-людей, то, надеюсь, они не упустили своего и неплохо прибарахлились за счет прежних хозяев, которых, надо сказать, и раньше меж собой иначе как крысюками не называли. Охранники, надо сказать, все видят и понимают. Просто помалкивают, работа у них такая.

Итак, Иван сидел у подножья оплавленного истукана посреди совершенно пустого научно-исследовательского таможенного терминала, и подумывал о походе в ближайший киоск за пивом.

Наконец в воротах показалась здоровенная открытая платформа, прицепленная к видавшему виды КАМАЗу. Следом за платформой вкатился раздолбанный автокран «Ивановец», а за автокраном — «Копейка — Ламбордини» с Мальчишем и Безяйчиком.

— Грузим и сматываемся, — коротко приказал Мальчиш.

Кран выпустил сизую струю вонючего дыма, взревел и нехотя въехал в ангар.

Работяги, не обращая внимания на вопли Безяйчика, безжалостно зацепили Медного Гоблина крюками за выступающие детали и с профессиональными матюгами повалили на платформу.

— Все, линяем, — Безяйчик устало закурил, потом деловито помочился на колесо тягача.

— На счастье, — пояснил он, бросив бычок в лужу.

— Прям-таки, Геракл Поверженный, — прокомментировал бригадир грузчиков, пересчитывая деньги. — Гордость Геракланума.

Бригадир когда-то был известным археологом и теперь, познав радость свободного рыночного труда, не упускал возможности высказаться в духе прежней профессии, как выяснилось, теперь никому не нужной и бессмысленной. Имел право отвести душу, чего уж там!

И автопоезд с лежащим на платформе ничком оплавленным истуканом, медленно, обдавая улицы черными вонючими выхлопами, пополз через Москву в сторону кольцевой дороги.

Вот что, однако, странно. Ведь растюпинские ребята запросто вывезли из первопрестольной почти двадцать тонн первосортной меди, причем, вывезли прямо с территории таможенного терминала, не предъявляя представителям властей решительно никаких бумажек, даже долларов, и ничего! Тихо, как на затонувшем Титанике!

Ивану даже обидно стало, что никто не интересуется, что же это за урода такого везут по улицам, почему и, главное — куда?

Хотя, может быть, москвичи просто-напросто тихо радовались, про себя, естественно, что хотя бы одно бессмертное творение придворного монументалиста Ркацители покинет столичную территорию. Может быть, именно поэтому растюпинскую команду никто не задержал по дороге?

Вряд — ли. Скорее всего сказывалось действие снадобья Яшки-сторожа, благодаря которому Мальчиш, Безяйчик и Сержант были для москвичей своими в доску, своими для прохожих, для милиции и для прочих обитателей столицы, исключая, конечно крыс и гастарбайтеров. Но крысам в данный момент было не до похищения какого-то медного идола. Крысы по всей Москве суетились и собирались в стаи. Некоторые для того, чтобы вступить в бой с неизвестно откуда взявшимися истребителями цивилизованного крысиного племени, а другие, наиболее очеловеченные — намереваясь отправиться в теплые края, уподобляясь неким бескрылым журавлям. Ужасная гибель сотрудников терминала уже получила огласку, а стало быть, на них, на крыс нашлась некая управа, что настораживало.