Гоблины - [43]

Так что, возможно, им просто улыбнулась удача.

Эта мысль поразила ее. Она вдруг совершенно отчетливо представила себе, что их с Уэббером могли укокошить в любой момент, до тех пор пока они не укрылись за деревьями.

Они оставались на виду гораздо дольше, чем Малдер.

Чем дольше она об этом думала, тем больше приходила к убеждению, что Малдер все время пытался — и преуспел в этом — вызвать огонь на себя. Отвлечь, насколько мог, внимание нападавшего от нее и Уэббера.

Главной мишенью был Малдер.

Скалли вспомнила про человека из мемориала Джефферсона.

«…вы беззащитны, мистер Малдер, вы по-прежнему беззащитны…»

— Боже милостивый, — пробормотала она, — да что же это такое?

«Думай!» — сказала она самой себе. Ей нужна была ясная голова, чтобы все как следует обмозговать. В противном случае она превратится в такого же параноика, как и ее партнер.

Она разделась и встала под душ. Из головы у нее не выходил тот, второй. Ей казалось, что она представила себе вполне разумные объяснения его действий — по крайней мере в этих объяснениях не оставалось места ни для каких гоблинов.

И все же…

Скалли застонала от собственного бессилия.

И все же время от времени ей казалось, что все ее объяснения не что иное, как простая рационализация без понимания истинных мотивов происходящего. Она снова тихо застонала и наклонила голову, подставляя под горячую воду спину и плечи. Глаза ее были полузакрыты. Отгоняя прочь воспоминания о злополучном происшествии, она старалась дышать размеренно и глубоко.

Она не чувствовала ничего, кроме обжигающих струй.

Не слышала ничего, кроме шума воды.

А вдруг какой-нибудь Норман Бейтс с ножом проберется к ней в ванную? Скалли усмехнулась. С затуманившимся взором, убаюканная обволакивающим сознание ощущением неги во всем теле, она бы наверняка не успела и глазом моргнуть. Не успела бы даже вскрикнуть. Поскольку все, что она видела сейчас, была неровная тень на матовой двери-ширме, ведущей в душевую.

Тень была неподвижна.

Казалось, она стоит и наблюдает.

Выжидает.

Разумеется, это была лишь тень от полотеь л, висящего на крючке.

Скалли знала это.

Нет — только предполагала.

Она на секунду зажмурила глаза, мысленно проклиная Малдера, внесшего смятение в ее душу. Затем, затаив дыхание, она приоткрыла дверь — чуть-чуть.

Просто чтобы удостовериться.

— Малдер, я тебя задушу, клянусь… — с облегчением прошептала она, когда ее подозрения полностью развеялись: она не обнаружила никаких признаков чьего-либо присутствия.

Пар клубился вокруг ее тела и возносился к потолку, создавая иллюзию легкого тумана.

Было свежо.

Пар, вываливающийся из душевой кабинки, неровно дрожал и вился змейками, так как дверь в ванную была открыта.

Ему не спалось. Слишком много предстояло работы. Но боль постепенно улеглась, уступив место смертельной усталости. Он уже не мог рассуждать трезво: мысли путались и обгоняли друг друга.

малдер, надо следить за тем, что делается у тебя за спиной

Обрывки воспоминаний, словно фотовспышки, мелькали у него в сознании, — так быстро, что он не успевал сосредоточиться ни на одном из них. Напоминавшая кору, но не такая шершавая на ощупь кожа — казалось, под ней не было ткани. Впрочем, это было лишь мимолетное прикосновение, и он ничего не мог утверждать наверняка.

малдер

Во сне голос звучал приглушенно — точно начинал таять во времени — и все же был до боли знакомым, хотя и не принадлежал никому из тех, кого Малдер знал. Голос был хриплый и натужный — как будто обладатель его, то есть гоблин, глубоко страдал или просто еще не привык к своему собственному голосу.

надо следить за тем, что делается у тебя за спиной

Но если так, если он действительно не следил за тем, что делается у него за спиной, почему же он До сих пор не убит, как те двое?

«Не знаю», — отвечал он сам себе. А голос меж тем не унимался, не желал оставлять его в покое…

Это было уже слишком. Колени у Розмари подогнулись, и она медленно сползла на пол, привалившись спиной к стене лифта.

— Вам нездоровится?

Хриплый и участливый, голос неприятно резал слух.

Она покачала головой.

— Что произошло?

«Все пропало, — подумала она, — все пропало, и Джозеф теперь непременно убьет меня — и все будет кончено…»

— Доктор Элкхарт, что случилось? Она подняла голову и безнадежно махнула рукой.

— Доктор Элкхарт, скажите хоть что-нибудь. Вы меня путаете.

— Дорогуша, — горько усмехнулась она, — вы и понятия не имеете, что значит по-настоящему испугаться.

Легкое шарканье ног — и мягкая рука коснулась ее Лодыжки.

— Я могу чем-то помочь?

Она хотела было покачать головой, но передумала и внимательно посмотрела на стальную дверь лифта, где, искаженные до неузнаваемости, корчились два отражения. Неожиданно для нее самой ее губы растянулись в некое подобие улыбки.

— Да, — произнесла она. — Да, дорогуша. Думаю, можете.

Ее сумочка лежала на полу, в промежутке между туалетом и ванной. Скалли протянула руку за ширму, схватила сумочку, вытащила пистолет и выпрямилась, не сводя глаз с приоткрытой двери.

Левой рукой она завинтила кран, правой отодвинула ширму.

Ступив на коврик, она схватила полотенце и лихорадочно обернулась им. Толку в этом не было никакого, но зато она почувствовала себя менее уязвимой. Ее окатило холодом, тянущимся из комнаты. Кожа ее покрылась мурашками. Застучали зубы.