Гобелен - [9]

Люди на сцене теперь допрашивали Дэна.

– Я не явлюсь членом какой-либо организации. Никогда не был, – слышал Поль его ответы.

Дэна попросили вывернуть карманы. Осмотрели его бумажник. Ничего противозаконного у него, конечно же, не нашли. Ну а его недавние слова? Поль попытался вспомнить речь Дэна. Но что бы они ни говорил, он имел на это полное право. Во всяком случае, так всегда было в этой стране… На сцене остались только Дэн, Лео и один из полицейских. Означает ли это, что Дэн арестован?

Полицейские начали досматривать людей, выстроенных вдоль стен. Внимательно и спокойно они изучали содержимое их карманов и портфелей. Звучали слабые протесты, заверения в невиновности, некоторые женщины плакали, некоторые мужчины возмущались. Досматривающие не обращали на это ни малейшего внимания, методично разделяя толпу.

Многих отпускали. Поль подумал, что вся процедура займет не менее двух часов, и настроился на ожидание.

Неожиданно его вызвали и попросили показать содержимое карманов. Может быть, он выделялся своей одеждой на этом собрании и тем внушал подозрение? Как бы то ни было, он подчинился и вытащил все из карманов: данхилскую трубку и кисет, портсигар с монограммой, пару серых замшевых перчаток, золотой ключ от дома на золотой цепочке – подарок Мими на его прошлый день рождения.

– Ваш бумажник, пожалуйста, сэр.

Да, это, должно быть, из-за одежды – к рабочим у стены не обращались «сэр». В черном кожаном бумажнике лежали две сотни долларов новыми банкнотами – у него была слабость к новым, чистым, неизмятым банкнотам, – его визитная карточка и документ с домашним адресом на Пятой авеню.

Осматривающий все аккуратно сложил.

– А что вы здесь делали, сэр? – спросил он с удивлением, слегка выделяя слово «вы».

Поль почувствовал, как в нем поднимается возмущение: американскому гражданину задают такие вопросы! Но он тут же понял, что не следует вступать в спор с представителями власти. Если не из-за себя, так хотя бы из-за Дэна.

– Я пришел послушать выступление своего дяди, Даниэля Рота. Он за мир, он не коммунист, заверяю вас!

Полицейский улыбнулся.

– Заверяете? – повторил он. Это был молодой человек, не старше двадцати пяти лет, и очень вежливый.

– О да, – подтвердил Поль. – Он преподаватель, идеалист…

И, пытаясь как-то помочь Дэну, он добавил:

– Потерял сына на войне, понимаете, и поэтому вступил в ряды движения за мир. Но это все. И у него плохое сердце. Вы не собираетесь задерживать его, не так ли?

– Я не могу это обсуждать, – ответил молодой человек. – Но вы определенно можете уйти, сэр. Вы просто должны теперь уйти. Через главную дверь, пожалуйста.

И он подошел к следующему у стены. Через главный выход! Значит, он не сможет подойти к Дэну, который все еще сидел. На улице его охватило холодным воздухом, и Поль понял, что весь горит как в лихорадке.

На тротуаре было не так много людей. Те, кого отпустили, поспешили уехать. Под фонарем на углу он увидел Ли и Мэг.

– Боже мой! – воскликнула Ли. – Куда ты пропал? Что там происходит?

– Ты достаточно читала об этом? Ищут коммунистов.

– Ну а почему они задержали именно Дэна? Почему? Где он?

– Сидит на сцене с тем малым, который представлял его. Думаю, что они собираются арестовать его. Но не уверен.

– Они ведь не посадят его в тюрьму? – ужаснулась Мэг.

– Не знаю. Пока мы ничего не сможем сделать. Я бы хотел, чтобы вы поехали домой, – нетерпеливо добавил Поль. – Это может занять полночи. Я найду для вас такси.

– Я не поеду, – возразила Ли. – Неужели ты думаешь, что я могу поехать домой и лечь спать, не зная, что с Дэном?

Мэг пробормотала:

– Хенни сойдет с ума.

Поль вспомнил о больном сердце Дэна. Неизвестно, какую нагрузку оно способно выдержать. Ли и Мэг думали о том же.

– Надеюсь, у него с собой лекарства, – заметила Ли.

Из холла появились люди, настороженно оглядели троицу под фонарем и, опустив глаза, быстро прошли мимо. Как испуганные кролики, подумал Поль, но не все же такие? Он чувствовал, как в нем снова поднимается возмущение. Становилось холодно. Они дошли до следующего угла и повернули обратно. Говорить было не о чем, оставалось только ходить и ждать.

Подъехали три черных фургона и остановились у бокового входа, через который Поль вытолкнул девушек.

– Что это? – спросила Мэг.

– Полицейские фургоны, – ответил Поль и, увидев выражение их лиц, добавил успокаивающе: – Если они все-таки увезут его, мы внесем залог и заберем его домой. Вот и все!

Улица была необычно пустынна. Видимо, новости разнеслись по кварталу, и люди сидели по домам.

Боковая дверь открылась. Сначала вышли полицейские, образовав коридор между дверью и фургоном. За их спинами можно было разглядеть мужчин и женщин, которых загоняли в фургон. Полю показалось, что он увидел Дэна, но он не мог быть уверенным. Ли толкала его в спину:

– Пусти меня, они не могут так поступить, пусти меня, Поль, черт возьми…

Он держал ее:

– Прекрати! Это серьезно! Не лезь, не будь дурой! Он обратился к ближайшему полицейскому:

– Далеко ли полицейский участок?

– Вдоль улицы десять кварталов и один налево. Такси нигде не было.

– Поспешим, – сказал Поль.

Они пошли. Теперь за ними шли другие, почти бежали, чтобы успеть увидеть своих близких. Все молчали. Слышалось только шарканье и топот ног.