Гобелен - [13]

Эти мысли прервал Элфи, который потребовал общего внимания:

– Я только что говорил с секретаршей Бена. Он едет домой. Она больше ничего не знает. Он ушел полчаса назад.

Раздался общий вздох облегчения. А потом в дверь позвонили, из глубины дома побежала открывать горничная, послышались голоса. Все встали и ждали, когда в комнату с широкой торжествующей улыбкой вошел Бен, а за ним Дэн, тотчас же бросившийся к Хенни. Следом появился третий, из-за суматохи оставшийся незамеченным у двери.

– О, Боже мой!

Хенни разрыдалась. Дэн обнимал ее, Хенк вис на деде, остальные столпились вокруг них.

– Что произошло?

– Как ты себя чувствуешь?

– С тобой все в порядке?

– О, Бен, это чудо!

– Как ты сделал это?

– Дэн, сядь! Ты голоден? Дать тебе выпить?

Свободной рукой Дэн сделал знак, чтоб все успокоились. Другой рукой он крепко обнимал Хенни за талию.

– Со мной все в порядке. Я не голоден. Но вы можете дать мне бренди.

Мэг бросилась за бренди.

– Дайте человеку сесть, – велел Бен. Он командовал и явно наслаждался этим. – Дайте ему отдохнуть. Я все расскажу. Вот человек, которого мы должны благодарить. Это Дональд Пауэрс, который знал, как действовать.

И он показал на человека, все еще стоящего на пороге и спокойно наблюдавшего за радостной суетой. Мистер Пауэрс любезно поклонился:

– Мне приятно оказать любезность родственникам Бена. Очень приятно.

Всех представили. Пауэрса окружили – все хотели пожать ему руку и удивиться, что он смог сделать то, что не сумел сделать никто другой. Его благодарили снова и снова, а Хенни целовала его и плакала.

В миг рассеялись дневные страхи. Комнаты наполнились атмосферой праздника, все засияло. Принесли шампанского, и появилась горничная с тарелками горячих тушеных грибов и тарталеток с крабами. Всех пригласили остаться на ужин.

– Все наспех, но тем не менее никто из вас не уйдет голодным! – радостно восклицала Ли. Ей нравилось, излучая гостеприимство, находиться в центре внимания. Роль хозяйки ей удавалась хорошо.

Поль незаметно уединился, исключив себя из радостной болтовни. К этой уловке он прибегал, правда очень редко, когда был усталым, как сейчас, после этих тревожных дней, или когда его что-то тревожило. В Поле боролись противоречивые чувства. Благодарность. Конечно, он был благодарен! Но однако, было что-то еще, не совсем приятное. Он чувствовал себя в некоторой степени униженным. Всегда именно он улаживал все неприятности в семье. Сегодня впервые он потерпел неудачу.

Его влиятельного, всеми уважаемого имени оказалось недостаточно, чтобы освободить Дэна. А имя этого незнакомого человека сработало. Почему?

Поль озадаченно наблюдал за незнакомцем. Ему не больше тридцати, темный и хорошо сложен. Женщины, без сомнения, найдут его красивым. Он выглядел свежим, словно только что из-под душа. Его кашемировый пиджак сидел безупречно – так умеют шить только английские портные. На нем были туфли ручной работы. Его манеры были безупречны; он двигался и говорил осторожно, как распорядитель похорон, несколько снисходительно наклонив голову. Однако за всеми этими аристократическими замашками Поль видел в Пауэрсе жесткость. Он знал достаточно сильных людей и умел распознавать их при встрече. «Пауэрс[2] – подходящее имя», – подумал он.

Кто он? Кого он знает? Ну, время покажет. В конце концов, оно раскрывает почти все.

Ужин был а-ля фуршет. Поль наполнил свою тарелку и пошел с ней в библиотеку, найдя единственное свободное место прямо напротив Пауэрса, беседующего с Беном. Поль не мог расслышать, о чем они говорили, но заметил, что Бен держится почтительно. У Пауэрса был властный рот – можно было представить, как сжимаются в гневе его губы. Глаза Пауэрса были мягкими, с длинными ресницами, но, пожалуй, это было единственное мягкое в нем. Женщинам нравятся такие глаза.

Эти глаза встретились с глазами Поля и отвели взгляд. «Он понимает, что я пытаюсь выяснить, кто он», – подумал Поль. Через несколько минут, когда Бен встал, Пауэрс подошел к Полю:

– Я так понимаю, что вы заняты в банковском деле. Вернеры.

– Да, – ответил Поль, которому не понравилось ударение на имени.

– Должно быть, это событие – арест дяди. Из ряда вон выходящий случай в такой семье, как ваша.

Глаза его смеялись.

– Дэн необычный человек, – ответил Поль несколько скованно.

– Так я слышал. Бен рассказывал мне кое-что. Изобретатель, да?

Полю не хотелось обсуждать Дэна. Но для человека, который помог освободить кого-то, совершенно естественно такое любопытство, поэтому он кратко объяснил.

– Он, должно быть, заработал кучу денег, – сказал Пауэрс.

– Да. Но не сохранил ни цента из них, потому что это были деньги за войну. Радиопередатчики, используемые на море.

– Бен говорил мне об этом доме. Отличное место! И рядом с Пятой авеню.

– Да. Дэн подарил его мальчику. Хенку.

– В то время, как сам снимает квартиру. Ирония была очевидной.

– Там чисто и уютно, – сдерживаясь, сказал Поль. – И они счастливы там.

– Да, все люди разные, правда? – сказал Пауэрс.

– Конечно.

И Пауэрс, явно желая дружелюбно закончить разговор, спокойно заметил:

– Он милый старый чудак. Я рад, что смог помочь ему.

– Я тоже рад, что вы смогли.