Гоа-синдром - [4]

Болт еще раз посмотрел в замерзшее окно и мысленно помахал рукой Динку – тот уже ехал в сторону Комсомольской, оттуда – на Ярославский и дальше сорок минут до Королева. Электрички в ту сторону мало напоминали экспресс до Домодедова, мысль о том, что ближайшие две недели не придется мерзнуть на деревянных сиденьях, согрела Болта, он удобно развалился в мягком кресле и закрыл глаза.

Через десять часов он первый раз окажется за границей – этот факт вызывал трепет, но в большей степени испуг, и единственное, что оставалось, – просто смириться. Это все Динк, он подбил Болта лететь так далеко и так надолго.

Вообще было непонятно, как эти парни умудряются дружить. Болт редко выезжал из Королева без надобности, его устраивала маленькая квартира, подаренная родителями, работа в магазине сантехники на Красных Воротах и приходящая по вечерам Света из соседнего двора. Динк же, наоборот, постоянно находился в каком-то движении, работал курьером в модном журнале, знал все новости и сплетни столичного бомонда, заработанные деньги тратил на тусовку и всем своим видом старался показать, что он, как сам выражался, «в теме».

Наверное, единственное, что Болта и Динка связывало – это шахматы. Когда Свете надоедало проводить с Болтом вечера перед телевизором и она уходила к подругам, тут же приходил Динк, и ребята до утра раскладывали партии, тренируя свою сообразительность. Игра сопровождалась пивом и рассказами Динка о том, где он был и что видел. Восемьдесят процентов историй Болт считал фантазиями друга, но в том, что он действительно был «в теме», сомневаться не приходилось.

Месяц назад, заканчивая седьмую партию с явным перевесом в свою сторону, Болт передвинул по диагонали «слона», сказал «шах» и вдруг вспомнил, что у него намечается отпуск. «Гоа!» – незамедлительно отреагировал тогда Динк, будто поставил «мат», и начал рассказывать другу о какой-то фотомодели, с которой его связывали якобы очень тесные отношения (при этом Динк многозначительно подмигивал и всем своим видом показывал, что отношения действительно были очень тесные) и которая тусовалась там постоянно два-три месяца в году.

Забыв про шахматы, Динк поведал Болту о том, что такое гоа-транс, чем он отличается от хауса и хардкора, рассказал о том, что такое «настоящий опен-эйр», про «пати» в зарослях бамбука и про пляж на Рублевском шоссе. Болт узнал, что в Гоа – самый лучший гашиш, разрывные экстази и нереальная кислота, хотя сам ни разу в жизни ничего из перечисленного Динком списка не пробовал. И пробовать никогда не хотел.

Для подтверждения своих слов Динк включил компьютер, залез в интернет, показал сначала для убедительности фотомодель и… парни зависли почти на месяц, собирая информацию о Гоа. Они облазили сотни сайтов, прочитали все статьи на travel.mail.ru, зарегистрировались в нескольких форумах и одну ночь провисели в чате, общаясь с неизвестным по имени Хоботоff, который раньше там жил и все видел своими глазами.

Болт узнал про то, что Гоа – бывшая португальская колония, которая потом стала колонией хиппи. Его успокоило, что теперь, по всем признакам, Гоа становилось колонией русской, но поехать туда дикарем, как советовал незнакомец из чата, он наотрез отказался. Более того, Серега озадачился, когда Хоботоff начал рассказывать про какой-то север и про его существенную разницу с югом – весь штат был ненамного больше Москвы – но немного успокоился, когда тот уверенно написал: «Сам все поймешь… если нужно будет». После этого он пропал и больше в чате не появлялся, лишь пожелав напоследок не стать жертвой «гоанского синдрома». Что это такое и насколько это заразно, Болт спросить не успел, а в интернете этого понятия просто не существовало. Гоанский транс, гоанский ром, гоанский закат, гоанский карнавал – двадцать тысяч ссылок со словом «гоанский», и ни в одной о гоанском синдроме.

Когда Динк почувствовал, что морально его друг согласился с неизбежностью поездки, он стал искать ему дешевые туры – обзванивал агентства, приносил стопки журналов; Болт удивлялся, почему Динк так старается его сплавить, и только когда услышал на перроне «приедешь – расскажешь», понял, что он едет на разведку. Динку очень хотелось туда, но что-то его сдерживало и не пускало.

Сергей зашел в здание аэропорта и растерялся – он понятия не имел, куда идти и что надо делать, мимо него по блестящему полу бесшумно проезжали тележки с чемоданами, цифровой голос постоянно оповещал о начале регистраций на рейсы в далекие города и страны, люди хаотично перемещались, и все это напоминало Болту кадры из какого-то клипа с MTV.

«Motherfucker!»

Он бы еще долго так простоял, если бы не увидел, как какая-то девушка, очень похожая на ту самую фотомодель, о которой рассказывал Динк, тянула какого-то парня за руку и без остановки говорила, что ему понравится в Гоа. Болт понял, что единственное его спасение – идти за ними. Так он дошел до стойки регистрации.

Милая девушка в синей униформе представилась, что она из авиакомпании «Трансаэро», взяла его билет и начала быстро стучать пальцами по клавиатуре, параллельно общаясь с Болтом: