Гнездо там, где ты - [34]

- Нежданный гость хуже ворога, - досадливо взглянула я в крохотный оконный проем, провожая взглядом лучи уходящего солнца. Теперь, единственным кротким спутником света в моем жилище был затухающий очаг, языки пламени которого становились все меньше и меньше, меняя свой светло-синий оттенок на тускло-красный и практически сходя на нет.

Зачерпнув черпаком воды из ведра и утолив жажду, я подкинула несколько поленьев в огонь, и пламя весело продолжило игру многогранной палитрой огненных красок, облизывая жаркими языками поленья. В доме стало светло, а урчащий желудок со всей наглостью напомнил о себе. Задаваясь вопросом, чем раненый так важен отцу и о какой сущности идет речь, снедаемая любопытством, я вернулась к приготовлению ужина.

*****

Посреди ночи меня разбудило глухое рычание Севера. Резко вскочив на ноги, я вздрогнула от черной ауры, исходившей от силуэта мужчины, что в видении сквозь ночной лес подходил к моей хижине. На плече он нес нечто объемное и тяжелое, но это нисколько не замедляло его шагов.

Накинув платье, я собрала волосы в тугой узел и, прикрикнув на Севера, едва распахнула настежь дверь, как темный силуэт материализовался предо мной. Не церемонясь, незнакомец оттеснил меня в сторону и, осмотрев хижину, направился к еще хранящей мое тепло кровати.

Север, вопреки моему призыву, глухо рыча, демонстрировал оскал белоснежных клыков, тут же прижимая уши - верный признак, что хищник чувствует исходящую угрозу от более сильного зверя.

Воспользовавшись тем, что чужак не обращает на меня внимания, я бесшумно прокралась к столу, незаметно схватила нож и, сжав в руке, спрятала за спиной.

-Убери игрушку! – металлический скрежет его голоса неприятно резанул слух. Швыряя раненого на кровать, мужчина добавил: - Твоя жизнь не нужна мне, но ты залатаешь его тело!

Он подошел вплотную ко мне, и тусклый свет почти затухшего очага позволил рассмотреть худощавое непроницаемое лицо, обезображенное шрамом, проходящим через пустую глазницу. Единственный живой глаз впился в меня, ледяным холодом проникнув под кожу:

- Ты ведь исцелишь его, красотка? - лицо чужака расплылось в похотливой улыбке, холодные пальцы коснулись моей щеки и, подобно мерзкой гадюке, медленно поползли по шее к груди.

Я дернулась назад, прижатая к столу, а готовый вонзить клыки в плоть чужака, волк медленно приблизился к нам.

- Даже темным чревато возжелать ведьму, - процедила я сквозь зубы, с вызовом взирая на одноглазого, и со всей силы отпихнула его от себя.

Я была уверена, что с его стороны последует ответное действие, однако, либо одноглазый был слишком умен, либо безумен, но то, что сумел меня удивить – несомненно: неожиданно, он громко расхохотался, но смех его прервался так же внезапно, как и начался. Единственный глаз сальным взглядом пробежался по моей фигуре, после чего чужак развернулся, в два шага пересек комнату и растворился на пороге хижины.

Дрожащими руками я захлопнула за незваным гостем дверь, откинула с лица выбившиеся пряди волос, приблизилась к кровати и, все еще сжимая в руке нож, присмотрелась к раненому.

Передо мной лежало нечто в одежде римского легионера, облик которого отдаленно напоминал человеческий. Страшное, изборожденное жилами лицо, обтянуто серой, почти прозрачной кожей, короткие слипшиеся волосы испачканы черном веществом, по запаху напоминающим кровь, а одежда, покрытая слоем грязи и порвана во многих местах.

Сущность этого воина была мне неизвестна, что разжигало мое природное любопытство.  С опаской я ткнула его пальцем в плечо и услышала слабый стон, осмелев, ножом разрезала окровавленные лохмотья. Глубокая зияющая рана, окаймленная черной, теперь, как я уже убедилась, кровью, располагалась в дюйме от сердца.

- О, … да ты парень с сюрпризом! Удивительно, как ты до сих пор жив! – воскликнула я в предвкушении решения интересной задачи потирая руки, но, к моей досаде, вмешался Север – волк, нутром чуя нечеловеческую сущность раненного, потянул меня за подол платья назад, оберегая от мнимой опасности. Обернувшись, я успокаивающе потрепала его по холке:

- Здесь нет никакой угрозы, серый, он безобиднее младенца сейчас. Но от тебя мне нужна помощь - нам необходимо много крови, поэтому тебе придется потрудиться и раздобыть ее, - я открыла дверь хижины, на что волк недовольно рыкнул и неспешно засеменил в лес.

– И без добычи не возвращайся! Поживей! - крикнула ему вдогонку.

Я подбросила поленья в очаг и, очистив рану воина от запекшейся крови, приготовила настой из редких трав, целебное действие которых всегда приносило неоспоримый эффект, напоила им и обработала рану. Но в этот раз все было иначе, и даже кровь оленя, принесенная волком, не возымела должного действия.

- Непростая, видимо, рана досталась тебе... - вздохнула я, уже понимая, что без магии здесь не обошлось. А противодействием магии может быть только более сильная магия, азам которой меня когда-то обучил отец.

Подойдя к небольшому сундуку, в котором хранились древние свитки, я искала книгу в толстом кожаном переплете, потрескавшемся от времени, оставленную некогда на хранение один темным, с которым меня столкнула судьба лет десять назад. В итоге, на самом дне сундука, нашла ее. Несколько ремней сдерживали посеревшие страницы, не давая им выпасть и перемешаться со свитками, сохраняя четкий порядок знаний. Эту книгу я ни разу не доставала, да и не собиралась, ведь все раны и болезни, которые мне довелось лечить до этого, не были связаны с чем-то похожим на ранения незнакомца.