Гнездо для птенца - [7]

— Не нужно ничего делать. Марисса вверила ее мне. — Это была правда, но без завещания, которое подтверждало бы ее опекунство, Уэнди нечем было доказать, что сказала Марисса или чего она хотела. И она понимала, что Мак Берджесс не поверит ей на слово.

А он просто пропустил ее заявление мимо ушей.

— А что с отцом? Имя в свидетельстве о рождении ничего мне не говорит.

Уэнди покачала головой.

— Я видела его. Марисса встречалась с ним некоторое время, но к тому моменту, как родилась Рори, они разошлись, и он не проявлял к ребенку никакого интереса. Когда Марисса… — Ей пришлось прочистить горло. Все еще трудно было смириться с мыслью о том, что подруги больше нет. — Когда она умерла, я позвонила ему, а он только поблагодарил меня за сообщение и повесил трубку.

— Так что ребенок остался у вас.

— Я же сказала вам — Марисса вверила ее мне.

— Но у вас, конечно, нет никаких официальных документов. Марисса не оставила завещания.

— Нет. Она попросила меня взять ее дочку к себе.

— Какие-нибудь свидетели? — спросил он сухо.

Она нехотя качнула головой.

— Мы были с ней одни в реанимации… Вы мне не верите, да?

— Не вижу, почему я должен вам верить. — Он говорил тихо, но в голосе была какая-то напряженность, от которой у Уэнди к горлу подступил ком. — Сегодня вы в течение получаса уже четыре раза солгали мне.

Уэнди почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо.

— Женщина пойдет на все, чтобы защитить своего ребенка.

— Если существует реальная опасность, тогда это понятно, но в данном случае, когда у вас нет законного права на этого ребенка…

Рори стала проявлять беспокойство. Она бросила ключи и начала хныкать.

— Ей пора поесть и лечь спать. — К удивлению Уэнди, Мак послушно передал ей девочку. Но, возможно, он был из тех людей, которым дети нравятся, только когда они чистенькие, очаровательные и веселые.

Она приглушила свет, завернула Рори в одеяло и устроилась с ней в кресле-качалке. Девочка сосала из бутылочки и следила глазками за мельканием огоньков на елке.

— Почему же вы все-таки позвонили, Уэнди?

Она вздохнула и произнесла:

— Я подумала, что это нечестно — держать семью Мариссы в неведении относительно существования Рори, но я ни о чем не просила.

— Вот уже и пять. — Мак Берджесс откинулся на диване и положил ногу на ногу. — Пять раз вы солгали, — пояснил он, словно и без того не было понятно, о чем он говорит.

— Неважно, что вы думаете, — холодно произнесла она. — Марисса действительно сказала мне, что хочет, чтобы Рори осталась на моем попечении.

Последовало долгое молчание, которое наконец нарушил брат Мариссы:

— В общем, зная сестру, я могу поверить в это.

Неужели она не ослышалась?

— Вы мне верите?

— Скажем, я допускаю такую возможность. Во-первых, это в духе Мариссы — поручить вам, а не попросить. И, учитывая ситуацию… вы взяли ребенка при неожиданных и страшных обстоятельствах, чувствуя, что Марисса не оставила вам выхода, а потом…

— Она мне не приказывала, — возмутилась Уэнди.

Он не обратил внимания на ее возражение.

— Потом, когда у вас появилось время обдумать положение, вы пришли к выводу — вполне разумному, — что Рори — слишком большая ответственность. Потому вы и позвонили, надеясь на помощь, но как только заговорили со мной, то спасовали и решили не расставаться с Рори.

— Я обнаружила, что вы не тот человек, которому я доверила бы ребенка, — отрезала Уэнди.

— Или, возможно, вы решили, что рыбка клюнула и что вы получите больше, притворяясь, что не желаете расставаться с ней.

— Прошу…

— Вот мы и добрались до сути дела. Чего вы хотите, Уэнди?

— Я хочу, чтобы вы забыли, что я вам звонила, хорошо? Рори останется со мной.

— Как раз на это вы не имеете права.

— Но как раз этого хотела Марисса. Она умоляла меня позаботиться о девочке.

— Это только по вашим словам, так ведь?

Слезы жгли Уэнди глаза. Он сказал, что верит ей, а теперь лишает ее даже этого утешения.

— Нет, это правда!

— Может быть, но в данном вопросе она не существенна. Как, по-вашему, решил бы этот вопрос судья?

Уэнди никогда не задумывалась об этом. Если бы Марисса оставила завещание, все было бы иначе. Но даже если бы она могла позволить себе нанять адвоката, у нее не было ни единого шанса выстоять в суде под натиском Берджессов. Ни один защитник не смог бы изменить тот факт, что она была только подругой Мариссы, а они — семья Рори.

Мак Берджесс смотрел на нее так, словно читал ее мысли. Когда он заговорил, его голос был подчеркнуто мягким.

— Вы же не думаете, что я собираюсь исчезнуть. Я чувствую ответственность за эту малютку. Она ведь дочь моей сестры!

— Вы не ждете, чтобы я отдала вам ребенка прямо сейчас!

— А почему нет? Вам следовало сделать это несколько месяцев назад, когда умерла Марисса.

— Ваша семья так мало заботилась о Мариссе, что никто даже не приехал в Финикс на ее похороны!

Его глаза сверкнули.

— Очевидно, это следовало сделать. Но в то время положение казалось ясным: ее не стало, и подробности не имели значения.

Уэнди закусила губу. Она была не согласна с такой постановкой вопроса, но могла понять их.

— И все же вы не можете просто взять и увезти Рори. Что вы задумали? Снять комнату в отеле и потребовать детскую кроватку, няньку, подгузники и молочную смесь?