Гнездо чаек - [8]

Это было в воскресенье, в день, когда они всей семьей ходили в церковь. Накануне к ним в гости приехал друг отца с женой и сыном. Утром, принарядившись, все отправились к мессе. Отцы семейств дали женам и детям деньги, чтобы они опустили их в кружку у двери или в кошель клирика.

Впереди шли Никколо и его ровесник Джованни, за ними все остальные. Отцы, по обычаю, замыкали это маленькое шествие. Джованни, большой шалун и проказник, по дороге похвастался Никколо, что у него много денег, про которые никто не знает.

— Откуда они у тебя? — с удивлением спросил Никколо.

— Сэкономил.

— Как? Расскажи!

И тут Джованни, взяв с него клятву молчать, рассказал, что деньги, которые ему отец дает на церковь, он вместо кружки опускает в свой карман. И так мало-помалу скопил изрядную сумму.

— И ты не боишься? — спросил Никколо. — Ведь это же смертный грех, бог накажет.

— Я тоже так раньше думал и боялся. А как-то раз взял и оставил деньги себе, и со мной ничего не случилось. Тогда я стал их откладывать. Ты, живя в своей деревне, не знаешь, как плохо в городе без денег. У нас все так делают. Советую тебе попробовать. Поедешь в город учиться, вспомнишь мои слова. Денежки тебе там ух как пригодятся.

Никколо послушался совета своего друга. По воскресеньям и в дни церковных праздников, которых было хоть отбавляй, отец давал ему деньги на церковь, а он их клал в карман.

Лошади с трудом тащили коляску, так что у Никколо было довольно времени для размышлений. Убедившись в том, что все спят, он неслышно спрыгнул на дорогу и тотчас спрятался за ближайшим кустом, а коляска, слегка поскрипывая, покатила дальше.

До этой минуты все шло как по маслу. Но как быть теперь? По этой дороге возвращаться нельзя. Заметив его исчезновение, отец забьет тревогу, поднимет на ноги и городскую стражу, и портовые власти. А они уж постараются найти Никколо. Что же делать? Сперва надо отойти подальше от дороги и надежно укрыться в кустах. А там видно будет.

Так он и поступил. Набрал немного хворосту, аккуратно сложил его и сел отдохнуть. Однако вскоре ему захотелось прилечь. Набрав еще охапку хворосту и сухих листьев, он устроил себе удобное ложе и уснул, словно на перине.

Уже рассвело, когда Никколо почувствовал, как кто-то хлопает его по плечу. Он открыл глаза и увидел над собой незнакомых людей. Их было двое.

— Гляди, одет как синьор, — заметил один.

— Как тебя зовут, парень? — спросил второй.

— А вам какое дело? — отозвался Никколо, стараясь скрыть страх.

— Гляди, гляди, как брыкается этот господский жеребенок. В последний раз спрашиваю, кто ты. Не ответишь, пеняй на себя.

Видя, что с ними шутки плохи, Никколо решил пойти на хитрость.

— Я вам хорошо заплачу, если дадите слово молчать про нашу встречу.

— Давай деньги.

— У меня при себе их нет. Они хранятся у моего друга в Бари.

— Не ври, выкладывай лучше денежки. Нас не проведешь. Господский сынок, да чтоб бежал из дому налегке. Кабы не бежал, не спал бы здесь. Рассказывай сказки своей бабушке. А нам давай деньги, не то так тебя отделаем, что своих не узнаешь.

Никколо ничего не оставалось, как встать, разорвать подкладку, достать деньги и отдать их грабителям.

— Еще есть?

— Нет, ни гроша.

— Тогда слушай. Ежели наши дорожки еще раз пересекутся, помни: мы никогда друг друга в глаза не видели. Это для твоей же пользы. Тебя отец простит за то, что ты сбежал из дому, прихватив его денежки, а нас посадят в тюрьму. Потому держи язык за зубами.

Все произошло так быстро, что Никколо совсем растерялся. С тоской смотрел он вслед уходящим оборванцам. Что же теперь делать? Эти бродяги спутали его карты, оставили с пустым карманом. А без денег человеку хоть пропадай. Никколо не сдвинулся с места до самой темноты. Темнота, думал он, лучший друг беглецов. Но только до поры до времени.

Правая рука отца

Бошко не знал, сколько времени прошло с тех пор, как увели Никколо, а его оставили томиться в темной и тесной каюте. Стараясь отвлечься, он то садился, то ложился, то вставал, то приседал на корточки. Но ничто не приносило ему облегчения. Словно горячими угольями, жгла его мысль о том, что с ним поступают как с опасным контрабандистом или вором.

Из грустных размышлений его вывел какой-то шум на палубе. Послышались шаги. Бошко понял, что на судне находится много людей. Кто они? Времени на предположения и догадки не было, ибо над ним открыли люк и раздался голос сторожившего его матроса:

— Эй, парень, вылазь!

Выбравшись из мрачной каюты на свет, Бошко, пошатываясь, ступил на палубу и протер глаза.

— Что с тобой? — услышал он насмешливый голос. — Спать хочется? Небось тебе было не до сна, когда затевал свою авантюру. А ну, живо в лодку!

— Куда вы меня везете? В чем меня обвиняют?

— Ты еще поговори! А ну, поторапливайся!

На палубе были стражники, так что Бошко не оставалось ничего другого, как поскорее спуститься в лодку. Следом за ним спустились и стражники. Один из них взялся за весла и стал грести к берегу.

Там уже толпился народ, жаждавший поглазеть на контрабандиста, о котором говорил весь город. Бари — небольшой городок, и вскоре повсюду разнеслась весть о том, что Анджело, хозяин парусника «Санта Мария», поймал контрабандиста и что сегодня его будут судить. Впрочем, слух этот пустил сам Анджело, мечтавший прослыть в округе первым смельчаком.