Гнев - [52]

Тут в беседу вмешался до сих пор молча стоявший в сторонке адъютант:

— Уж раз вы встали, товарищ комдив, разрешите доложить: начальник штаба имеет важное донесение. Вызвать?

— Давайте его сюда.

К палатке Хо Луна принесли большую кружку воды. Он сам полил на руки и голову Ван Шина и дал ему свое полотенце. Они прошли в палатку, где Ван Шин, не присаживаясь, сразу стал докладывать:

— На дороге к Чаньдину партизаны выследили японский отряд: двадцать два грузовика, два легких орудия, пятнадцать станковых пулеметов, пехоты, не считая пулеметной и орудийной прислуги, не менее тысячи человек, много ручных пулеметов. Дорога сильно повреждена, поэтому раньше чем завтра в полдень к Чаньдину они не подойдут. В Чаньдине, как вам известно, наберется едва четыреста бойцов, плохо вооруженных, одна старая пушка…

— Вот тебе и самураи! — усмехнулся Хо Лун. — Не дураки, а? Ты понимаешь, что значит взять Чаньдин? — Он подвел Ван Шина к карте, приколотой к столу, и повел пальцем от Чаньдина к переправам на Хуан-Хэ и дальше вниз, вдоль берега реки к югу. — Вот куда хотят ударить. Понял, товарищ Ван?

— Если бы мы этого не понимали, разве я пришел бы сюда?

В палатку вошел начальник штаба. Он покосился в сторону Ван Шина, молча сел на складной стул. Хо Лун познакомил их.

— Очень кстати пришел, товарищ Ван, — сказал начальник штаба. — То, что я доложу командующему, касается вашего района. — И он стал докладывать, повторяя сведения, сообщенные уже Ван Шином — Из Тайюани вышел японский отряд…

— Совершенно точно, — прервал его Хо Лун, — Я всегда говорил, что партизаны — лучшие разведчики, каких я когда-либо знал.

Ван Шин улыбнулся.

— Разведка — это, конечно, наше дело, — сказал он, — но разве воевать мы не умеем?

Хо Лун помолчал немного, задумавшись.

— Я могу дать пятьсот бойцов, не больше. Мы держим Здесь две самурайские бригады. Не даем им передохнуть, все время гоняем из стороны в сторону. Больше не могу дать. Сколько у тебя в отряде бойцов? — спросил он Ван Шина.

— Тысяча триста партизан, товарищ командующий.

— Что скажете, товарищ Сун? — повернулся Хо Лун к начальнику штаба.

— Больше нельзя дать ни одного бойца. Пусть товарищ Ван даст хорошего проводника, чтобы провести наш отряд самым коротким путем к Чаньдину.

— Это дело, — сказал Хо Лун и громко хлопнул в ладоши.

В палатку вошел адъютант.

— Немедленно вызвать сюда товарища Тао. Не возражаете? — спросил Хо Лун начальника штаба Суна.

— Весьма подходящий человек. Немного горячий…

— Это и нужно. Сердце должно гореть, а голова должна быть холодной. Такие командиры, как Тао, нам нужны.

Порог палатки перешагнул крепко сбитый молодой человек среднего роста. Коротко остриженные черные волосы делали его лицо острым и суровым. Только живые, блестящие глаза говорили о молодости, горячности и веселом характере командира полка, товарища Тао.

Партизаны пробирались глухими тропами.

Склонившись над развернутой на столе картой, они тихо переговаривались. Вдруг Ван Шин сказал, с трудом разгибая спину:

— Я сам поведу отряд, товарищ Тао. Это будет вернее.

— Нет, нельзя так. Ты вернешься немедленно к своему отряду и завтра в полдень завяжешь бой с японцами. Свяжись с Чаньдином, чтобы они поддержали тебя. В это время Тао подойдет со своими бойцами и ударит с флангов или тыла.

Хо Лун замолчал, глубоко вздохнул и добавил:

— Главное — берегите своих людей. Ни одного японца нельзя упустить. Подобрать все оружие, все патроны до одного.

— Слушаюсь, товарищ командующий, приказание будет точно исполнено, — четко отрапортовал Тао.

Адъютант доложил о приходе проводника. В палатку вошел человек маленького роста, в большой крестьянской широкополой шляпе. Он молча остановился у порога.

— Подойди сюда, — сказал ему Ван Шин.

Человек так же молча подошел к столу.

— Это мой сын Чжан, — улыбнулся Ван Шин.

Человек снял шляпу, и все увидели юношу не старше пятнадцати-шестнадцати лет. Мальчик покраснел, смущенный проницательными взглядами взрослых, среди которых был знаменитый командир, чье имя с уважением произносит вся страна. Мальчик с любопытством смотрел на Хо Луна. До этой великой народной войны с чужеземными поработителями он в своей далекой, глухой деревушке мечтал хоть одним глазом увидеть людей, о которых рассказывают в народе легенды. Он мечтал стать таким же, как Чжу Дэ, как Хо Лун, и вот перед ним сидит на маленьком складном стуле большой и сильный человек с лицом простого крестьянина, открытым и добрым. Это был бесстрашный народный герой Хо Лун. Чжан не спускал с него восхищенных глаз.

— Товарищ Хо Лун, — сказал отец Чжана, — ты не смотри, что оп молод. Он вместе со мной участвует во всех боях с самого начала войны. Он настоящий китаец, не трус. Знает здесь все тропки и проведет отряд товарища Тао самым коротким путем. Он сделает это не хуже меня.

Хо Лун привлек к себе мальчика и, улыбаясь, спросил:

— Не боишься?

— Нет, товарищ командующий. Я с отцом и со всем народом отстаиваю нашу страну от чужеземных захватчиков, — взволнованно ответил Чжан.

— Молодец! На отца похож, — сказал Хо Лун. — Покажи-ка нам на карте, как. ты поведешь отряд.

Мальчик покраснел, опустил голову и тихо произнес: