Гнёт. Книга вторая. В битве великой - [82]
Стройными рядами шагает рота юнкеров. Новенькое обмундирование, свежие весёлые лица — всё говорит о том, что тридцатипятиверстный переход их не утомил.
Песня взвивается ввысь, летит в золотистые дали июньского дня.
Посланный накануне в лагерь квартирмейстер встретил отряд у Троицкого селения. Отдав рапорт ротному, присоединился к строю.
Юнкера прошли в дальний конец лагеря, где были разбиты белые палатки и сделан лёгкий навес с длинным столом и скамьями.
Началась суета, обычная в каждой воинской части, налаживающей лагерный быт. Кто устраивался в палатке, кто бежал к широкому Ханым-арыку искупаться, а кто заглядывал на кухню.
Вдали, на пригорке, стояли три сапёра и внимательно следили за лагерем.
— Уж не на нас ли привели юнкеров? Гляди, Павел, винтовки в пирамиде, а за ними пулемёт в чехле.
Говоривший зябко повёл плечами. Его нервное лицо подёргивалось, отчего большой синяк под левым глазом то поднимался к самым ресницам, то спадал на щеку.
— Полно, Сашко, не нервничай. Будешь теперь дня три переживать. Потерпи. Ещё год — и кончим мы с тобой эту проклятую каторгу… А юнкера стрельбу проходить пришли.
— Мечтал я по окончании солдатчины пойти в юнкерское… Люблю военную службу… Но уж, конечно, не выбивал бы зубы, не дробил бы скулы солдатам… Мерзавец! Как он смел ударить меня…
— Остынь, Бунин. Горячность — плохой советчик, в нашем деле нужна выдержка, — пытался успокоить товарища Волков. — Мне грозит суд, ведь я не позволил тронуть себя и нагрубил офицеру… Смотри, идёт латыш.
Широко шагая, приближался Эдмунд Гессен. Его крупная голова склонилась на грудь, губы плотно сжаты, брови сдвинуты.
— Ты чего, Эдмунд, такой мрачный? Садись да посмотри, как ребятишки-юнкера резвятся, — пригласил Волков и сам первый опустился на пригорок.
— Завтра и нам придётся резвиться. Сейчас возле кухни был шум великий.
— Поди, не выдержали ребята? — спросил Бунин.
— А как устоишь? Подкараулили повара: при закладке мяса в котёл украл фунта три. Ну, ребята его в переплёт… Сознался, дежурному офицеру надо шницель делать.
— Избить бы гада, — процедил сквозь зубы Бунин.
— Дали леща, а тут чёрт принёс эту жабу, поручика.
— А, гадина! Не было меня там, кишки бы ему выпустил, — скрипнул зубами Бунин.
— Остынь, говорю, — посоветовал Вблков. — Я зол на него не меньше, чем ты. Но Боровик передал приказ ревкома — воздержаться от конфликтов. Им виднее, когда начинать восстание. Да и выступать надо всем вместе, а то нас по одному изловят голыми руками.
— Уйдём. Степь-матушка спрячет…
— Ерунда, Сашко. Разошлют джигитов и казаков, куда от них пеший уйдёшь. Человек в степи, как на ладони…
Сигнал на вечернюю поверку собрал всех сапёров первого батальона. Хмурые лица солдат не предвещали ничего хорошего. Командир первой роты спросил:
— Нет ли претензий?
Рота молчала.
— Значит, претензий нет? Кто недоволен?
Из первых рядов шагнул Гессен.
— Что у тебя? — спросил Годило.
— Так что пища плохая, а главное поручик Султин лютует, зубы солдатам выбивает.
— О пище позаботится каптенармус… Ну, а зубы он тебе выбил?
— Никак нет. В обед окровянил Бунина, а мне кричал: "Подставь морду". Да я ушёл.
Гессен говорил спокойно, чётко выговаривая слова. За три года он хорошо изучил русский язык.
Командир роты немного растерялся, но, вспомнив строку из устава, сердито произнёс:
— Так, значит, ты не выполнил приказа начальника? Двое суток гауптвахты. Фельдфебель, выполнить! — Повернулся и ушёл.
Когда командир роты ушёл, поручик Султин не сдержал своей ярости:
— Ты, мерзавец, наплачешься у меня! Сотру в порошок, латышская морда! Ноги лизать мне будешь…
Медленно гасли летние сумерки, было девять часов. После поверки лагерь притих, наступал ночной отдых, и в этой тишине особенно гулко прозвучал винтовочный выстрел. Из бараков сапёрного батальона выскочили люди с винтовками в руках. Первая рота выстроилась. Вслед за нею с криками "ура!" на линейку выбежали солдаты других рот. Начался митинг.
Прибежавший ротный Годило кинулся на солдат с обнажённой шашкой.
В ответ раздался зычный призыв:
— Бей шкур и золотопогонников!
В эту минуту штык опрокинул офицера на землю.
— Братцы! Опомнитесь, чего расшумелись? Погубите себя. Ведь это же бунт… — плакался старый пьяненький поручик, который когда-то посылал Волкова в посёлок за водкой.
Солдаты озлобились ещё больше:
— Уходи домой, ваше благородие!
— Долой офицерьё!
Волков подошёл к растерянному поручику.
— Уходите. Ребята потеряли терпение, их ничем теперь не удержишь…
— Уйдём вместе. Зачем ты-то себя губишь?
— Нет. Я их не оставлю, вместе страдали, вместе будем погибать… Идите!
Поручик повернулся и, сгорбившись, зашагал к своему бараку.
— Ребята! Идём к артиллеристам. Там наши люди, — крикнул Волков.
— Урр-ра! Ур-ра!
Батальон выстроился и зашагал в темноту ночи.
Грянула нестройная революционная песня, но через минуту окрепла и полилась широкой волной:
Впереди шагал Волков. Все сомнения и тревоги, владевшие им ещё недавно, исчезли. Его охватило радостное, хмельное чувство свободы. Ему казалось, что он с верными товарищами шагает к светлым рубежам равенства, свободы и братства. В этот момент Волков не сомневался, что все солдаты поддержат их.
Встреча с Максимом Горьким, воспоминание о комсомольской юности Гафура Гуляма, Первый съезд женщин Узбекистана, худжум и другие события и люди, о которых рассказывает А. В. Алматинская в новой книге, раскрывают историю борьбы за утверждение Советской власти, за воплощение в жизнь идей В. И. Ленина. В центре внимания писательницы — судьба узбекской женщины, сбросившей паранджу, вступившей на путь новой жизни.
Средневековая Польша. Польский король Сигизмунд I Старый (1467–1548) женится на Боне, дочери миланского герцога Джангалеаццо Сфорца. Красивая, обворожительная, умная, она рвется к власти. Ее не устраивает положение жены короля, она сама хочет стать королевой и править страной.Все было в трагически оборвавшейся жизни Боны — политические дрязги, коварство придворных, козни врагов и непостоянство друзей. О том, как непросто казаться сильной, будучи слабой, и повествует книга «Королева Бона».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о четырнадцатилетнем Василии Зуеве, который в середине XVIII века возглавил самостоятельный отряд, прошел по Оби через тундру к Ледовитому океану, изучил жизнь обитающих там народностей, описал эти места, исправил отдельные неточности географической карты.
Многие эссе и очерки, составившие книгу, публиковались в периодической печати, вызывая колоссальный читательский интерес.Переработанные и дополненные, они составили своеобразный «интеллектуальный роман».В отличие от многих, поднимающих «еврейскую» тему и зачастую откровенно спекулирующих на ней, писатель-мыслитель не сводит счеты ни с народами, ни со странами, ни с людьми. Но, ничего не прощая и не забывая, он предъявляет самый строгий иск – Иск Истории.
«Кто любит меня, за мной!» – с этим кличем она первой бросалась в бой. За ней шли, ей верили, ее боготворили самые отчаянные рубаки, не боявшиеся ни бога, ни черта. О ее подвигах слагали легенды. Ее причислили к лику святых и величают Спасительницей Франции. Ее представляют героиней без страха и упрека…На страницах этого романа предстает совсем другая Жанна д’Арк – не обезличенная бесполая святая церковных Житий и не бронзовый памятник, не ведающий ужаса и сомнений, а живая, смертная, совсем юная девушка, которая отчаянно боялась крови и боли, но, преодолевая страх, повела в бой тысячи мужчин.
В историческом романе видного узбекского писателя Максуда Кариева «Спитамен» повествуется о событиях многовековой давности, происходивших на земле Согдианы (территории, расположенной между реками Амударьей и Сырдарьей) в IV–III вв. до н. э. С первого дня вторжения войск Александра Македонского в среднюю Азию поднимается широкая волна народного сопротивления захватчикам. Читатель станет соучастником давних событий и узнает о сложной и полной драматизма судьбе талантливого полководца Спитамена, возглавившего народное восстание и в сражении при реке Политимете (Зеравшане) сумевшего нанести первое серьезное поражение Александру Македонскому, считавшемуся до этого непобедимым.